Безобразная Эйвион, или Сон разума. Робер Дж. Гольярд

испарения, в которые вплетался отчетливо различимый дух нечистот и застарелой крови, словно составлявший одно целое с драггом. Именно поэтому Эйвион, просидев недолго возле мачты, предпочла перейти на нос корабля. Айрис же всю дорогу мирно дремала, примостившись возле какого-то тюка. Где-то там, среди солдат, сидел и Корах.

      Пробираясь по качающейся палубе к сиру Гарету, Эйвион вздрогнула, вдруг заметив руку, высунувшуюся из отверстия возле борта. В руке был зажат ковш, и на мгновение в нос Эйвион ударила резкая вонь.

      Под палубой, как оказалось, сидели два человека, по одному на каждом конце, и они без устали вычёрпывали воду и грязь, что просачивались внутрь драгга. Пару раз Эйвион замечала их головы, высовывавшиеся наружу глотнуть свежего воздуха – чёрные и нечёсаные; на их шеях красовались железные ошейники с цепями, концы которых уходили в темноту.

      – Рабы, – бросил сир Гарет, заметив её взгляд.

      – Они сидят там всё время? – с ужасом спросила Эйвион.

      – Нет. Когда команда сходит на берег, им дозволено выползти наружу. – Рыцарь серьёзно посмотрел на неё. – Жалость госпожи Ллир здесь неуместна. Это убийцы и насильники. Пусть будут благодарны: в ином случае их бросили бы в яму, завалили хворостом и устроили бы пляски. И их не двое, их трое. Потому что если умрёт один, одному внизу не справиться.

      Драгг нёсся, как птица. В отличие от вечно неспокойного Северного моря, водная гладь Глотки Тролля лишь слегка волновалась, и под плеск волн воины затянули песню:

      То было давно,

      Дорогу держали,

      Числом премногие

      Корнина люди,

      Плыли по соли

      По следу форели.

      Так этого жилья

      Стал я правителем.4

      Тем временем светило уже начало клониться к западу, и на безоблачном до того небе появились тёмные облачка. Помощник кормчего вдруг быстро ударил три раза подряд и, повинуясь сигналу, гребцы одновременно подняли вверх вёсла. Тут же, распускаясь, захлопал парус.

      Эйвион как заворожённая смотрела на это чудо: огромный и полосатый, он сразу натянулся, надувшись попутным ветром.

      – Какой большой…

      Сир Гарет улыбнулся.

      – Да. Работа для дюжины мастериц почти на год.

      Он обернулся к внезапно появившемуся на носу драгга кормчему. Тот едва заметно поклонился.

      – Если Эил будет к нам благосклонен, к вечеру мы будем на месте.

      Говорил он медленно и правильно, сильно растягивая слова.

      – Попутный ветер – это хорошо, – кивнул сир Гарет.

      – Ветер – обманщик. Ал’иир не верит обещаниям Эила.

      – Ты боишься ветра?

      Кормчий сверкнул глазами. Он был почти на полголовы выше сира Гарета.

      – Я – единственный, кто должен бояться. От моего страха зависит жизнь твоих воинов.

      – Справедливо, – сказал рыцарь.

      Не ответив, кормчий развернулся

4

По мотивам «Саги о Хальве и воинах Хальва».