Путь стрельбы. Евгений Связов

не отдаваться пользоваться.

      Подумала, что бы ему ответить. И даже задумалась, не рассказать ли про то, что ночью снился мир усопших предков. Вот настолько меня шокировало его предложение вассальной клятвы.

      Но потом деловая маска взяла верх, и просто сказала:

      – Ладно. Что предложить-то хотел?

      По его лицу скользнула горько-разочарованная улыбка, а потом он включил бодрого сержанта:

      – Вариант раз. Загугливаешь «помощь адвоката по недееспособности». В городских предложениях находишь частного адвоката с нерусской фамилией. Говорят, он работает без подвязок в органах… ну, понятно. Вариант два. Психиатр в окружном госпитале. Дома попить чаю. Заходить посоветоваться со ссылкой на мою фамилию. Только, может быть косячок. Если не уточнять, она подумает, что фамилия – дяди. Чтобы совсем без косячка – сначала к дяде чаю попить. Данные – на.

      Он протянул сложенный листик. Типа, передача данных без цифрового следа и всё такое.

      Взяла. Он сразу повернулся и пошёл, сказав через плечё:

      – И пошли на пару.

      Скотина.

      Пришлось идти в знак благодарности.

      Хотя «адвокат по недееспособности» я загуглила на паре. Поскольку всё равно была математика для тех, кто не учился в школе.

      Психиатра адвокат подсказал онлайн.

      Судя по тому, что психиатра звали Аарон Аврамович, и у него был только телефон приёмной, где спросили, от кого иду – я шла в цепкие руки еврейской мафии: дорого, профессионально, конфиденциально. То, что нужно.

      В кабинете у Аарона Аврамовича было голо. Голый стол, шкаф с папками, три одинаковых кресла. Шторы, полумрак, тишина.

      Особенно эта тишина ощущалась, когда я закончила рассказывать про подругу, которую мучают вещие кошмары. А психиатр – замолчал. Причём не задумчиво, анализируя. А в сомнении. В таком раздражённом скепсисе, когда человек решает, насколько невежливо послать мошенника.

      И пока он молчал, я поняла, что переборщила с деталями.

      Он помолчал с полминутки, а потом выдал, с ноткой раздражённой незаинтересованности:

      – Знаете, Елена Викторовна… при всём понимании, что речь о вашей – с сарказмом: – близкой подруге, и Вы лично имеете некоторое представление о психологии, я сам себя уважаю, как профессионала и как доктора. Поэтому могу себе позволить исключительно общие рассуждения на уровне адаптированного изложения общепубликуемых профессиональных статей. Без каких-либо рекомендаций по вашему частному случаю.

      Было стыдно. Но я изо всех сил изобразила энтузиазм. Ну, типа играть, так до конца.

      – Ааорн Аврамович! Это именно то, что я хотела бы получить!

      Он удивлённо приподнял бровь, а потом включил что-то вроде телекомика-стендапера, который очень качественно притворяется психиатром:

      – А! Ну, извольте: Как вы, надеюсь, понимаете, психиатрия лечит то, что беспокоит. Скажем, сотрудник кредитного отдела, основная работа которого… так сказать, угадывать в восьмидесяти процентах случаев – это не пациент. И даже святой провидец, постящий у себя в блоге предсказания о грядущем конце света –