Достойный сын. Нора Дутт

колье-воротник, составленное из десятка крупных элементов с камнями, соединенных тонкими перемычками. Ивен отломил от него примерно треть и передал мне.

      – Удачи тебе, Радис Сфета. Будь осторожнее в Далакраше. Его традиции сильно отличаются от традиций Вольных городов или Дигриды. Поживи немного в какой-нибудь деревушке на Перевале метисов. Только не будь такой щедрой на угрозы, хорошо? Зачастую люди не так плохи, как тебе кажется.

      – Спасибо, – непривычно мягко поблагодарила я.

      Троица уехала. Дорога вела меня прямо к поселению. Я в последний раз оглянулась на развилку, неизвестно что надеясь увидеть, и сжала в руках кусок колье с камнями.

      – Грубая дура.

      ***

      Айнор

      Радис бесконечно нравилась сивенцу лёгкостью восприятия его природы. Шутка ли, но в этом бурлящем мире встретить подобного человека? Конечно, спокойствие бывшей усмерки было результатом её тесного знакомства с ивенами и в Академии, и на малой родине, но в глазах мужчины это не портило образ попутчицы.

      Безусловно, она была колючей. Но мог ли Айнор, который сам не пускал людей дальше защитной оболочки альтруизма, упрекать её в подобном? Но он не мог не заметить, насколько хрупкой была маска девушки. Храбрится, хмурится, а ведь всё приходит к тому же – жмётся, прячется, собирается в комочек. Недоразумение. Не Радис, конечно, а сама ситуация.

      Магу хотелось, чтобы девушку ждали яркие и приятные события. Этого он, несомненно, желал бы и себе. Где-то в глубине души Айнор верил, что полный выжег Радис каким-то чудом исчезнет, и в руках случайной знакомой замерцает хотя бы несколько искорок. Зачем? Чтобы её жизнь не закончилась угрюмой старостью, что настигает тех, кого судьба вынудила захлебнуться в беспомощности.

      Именно всем этим Айнор объяснял своё решение дать ей полную порцию противоядия, а себе оставить лишь малую часть. Этого ему должно было хватить на несколько дней до того, как он доберётся до Рбория и сможет излечиться от коварного яда полностью. У него в убежище всегда были припасены ингредиенты.

      Айнор никому не говорил о своём состоянии. Тем более Радис – это было бы слишком жестоко. Поэтому, когда она решила не доезжать до Рбория, он был даже рад, что сохранять его секрет станет чуточку легче.

      Ивен искренне надеялся, что его симпатия никак не связана с тем, что у него давно не было женщины – это могло принести в их общение ненужные вульгарные нотки. Потому что сейчас он умирал. Лежал в своём скрытом подземелье и тратил последние силы на записи. Вокруг него были опустошённые тайники и полки:

      «Вот же ублюдки», – думал он о тех, кто подчистую вынес все его запасы.

      Это было похоже на злую шутку судьбы. Словно она показала ему, чего на самом деле стоила доброта по отношению к незнакомке. Собственная жизнь ивена обрывается нелепой случайностью: всё произошло не вовремя. Караван. Бестолочь Уиама. Яд. На каждое событие творец судьбы наверняка хлопал в ладоши, восторгаясь тому, как ловко загнал Айнора в могилу.

      Самой изящной работой невидимой злой воли ивен считал истерию в Рбории. Он и так терял