Бесстрастный. Алекс Мара

тембра голоса.

      – Ты обещала мной не интересоваться, Ада, однако являешься в мою спальню посреди ночи. И это уже второй раз. А еще ты обещала никуда не лезть, однако вмешиваешься в мою жизнь.

      Стою не шевелясь. Смотрю ему в глаза и не дышу.

      Я пришла в его спальню, чтобы вовлечь его в сбор игрушки и сблизить их с малышом, однако мысли то и дело сбегают не в ту сторону. Тянутся к опасному, бесстрастному мужчине. То, как я реагирую на Доменико, сбивает меня с пути истинного. Мешает и нервирует.

      Обещаю себе, что прекращу эту ерунду. Прямо сейчас.

      С игроками не играют.

      Таких, как он, не соблазняют.

      Даже единственная, вроде как ничего не значащая ночь с таким мужчиной изменит мою жизнь.

      Сейчас не время рисковать, хотя я, как и многие другие женщины, хотела бы узнать бунтаря ближе. Для меня это странное и необычное желание. Невинность жемчужин синдиката охраняется как самое святое. Наши спальни в академии располагались на верхнем этаже, и коридор запирался снаружи. Нам с детства внушали, что наша невинность принадлежит будущему мужу.

      Однако я закончила с синдикатом и не хочу больше быть невинной ни в каком смысле. Хочу идти по жизни с открытыми глазами. Не хочу, чтобы будущий муж слепил из меня что-то ему удобное и выгодное. Невинность мыслей и поступков я уже потеряла, когда купила лодку и сбежала из академии. Невинность тела еще со мной, и я с радостью с нею расстанусь. Раз и навсегда.

      Желательно с мужчиной, который сделает мой первый опыт интересным и приятным. Сладким воспоминанием.

      Желательно с мужчиной, который не знает, кто я такая, и которого больше никогда не увижу.

      Всего один раз – и тогда я вступлю в новую жизнь свободной женщиной.

      Зажмурившись, избавляюсь от грешных, неуместных мыслей. Я здесь не для удовольствий, а ради ребенка. Это главное.

      Кладу ладонь на грудь Доменико. Он напрягается, но не отступает, и тогда кладу вторую руку себе на грудь. Прямо над сердцем. Соединяю нас от ладони к ладони.

      – Поверь мне, Доменико, я не хочу тобой манипулировать. Я принесла игрушку в твою комнату, но у меня есть на то веские причины. Я скоро уеду, поэтому Нико должен к тебе привыкнуть. Остальные люди – охрана, прислуга, няни – они как фон, а ты останешься рядом с малышом и будешь для него главным человеком. Семьей. Ты нужен ему как никто другой. Боюсь представить, какие травмы малыш пережил, физические и душевные. Кто-то напал на них с матерью, а теперь она пропала. Такие травмы могут оставить душевные шрамы на всю жизнь. Малышу понадобится помощь детского психолога, а дома ему нужен хотя бы один постоянный человек, к которому он сможет привязаться. Ты нанял меня, чтобы я действовала в интересах ребенка. Именно это я и делаю, и надеюсь на твою помощь. Я не прошу о многом. Подари Нико хотя бы каплю внимания и интереса. Тебе воздастся сполна, а он будет счастлив.

      Доменико щурится, его дыхание кажется холодным, словно неживым. Температура воздуха между нами словно упала на несколько градусов.

      – Я здесь не для того, чтобы кого-то делать счастливым.

      – А