Золото Умальты. Ольга Погодина-Кузмина

с Пантой пойдет, – улыбнулась Малуша. – А ты потом приходи. Когда снег вода станет.

      Маленький Панта со взрослым, серьезным выражением лица кивнул, снял с шеи свой кипарисовый крестик и надел на шею Чагина. Медный крест Чагина на веревочном гайтане взял себе.

      Чагин прикрыл глаза. Возражать не было сил.

      Он догадался, что тунгусы везут его к Половинке, охотничьей заимке, стоявшей на почтовом тракте на полпути торговых обозов из губернского города в Софийск.

      Хорошо. Значит, он сообщит… Обоз. Бандиты. Охрана жидкая… Догнать. Их еще можно догнать.

      Сладкая дремота давила на затылок, склеивала веки. Чувствуя на лице уже по-весеннему теплый солнечный луч, мелькающий сквозь ветки деревьев, Чагин успокоился и задремал под мерный звон бубенцов оленьей упряжи и скрип полозьев по снегу.

      Пес залаял, и Чагин в полусне услышал запах дыма и конского навоза – человеческое жилье.

      Глава третья. Таланты и поклонники

      Everett Collection / shutterstock.com

      Соня Карпович, бедная сиротка, воспитанница овдовевшей купчихи Авдотьи Барминой, в семнадцать лет сбежала из дома своей благодетельницы.

      Причиной тому стала бесовская выдумка – синематограф. В 1910 году бакалейщик Соломон Моисеевич Купер на паях с инженером Алексеевым открыл в Хабаровске гранд-иллюзион, и богомольная купчиха не удержалась от соблазна поглядеть на живые картины, поначалу не веря, что людей и разные предметы можно рисовать электричеством на растянутой простыне.

      Рыжеволосая, долговязая застенчивая Соня, которую купчиха держала вместо горничной и компаньонки, чтобы делать скипидарные компрессы и читать на ночь Четьи-Минеи[3], ездила с хозяйкой на богомолье и на Анненские воды[4], а также по судебным тяжбам в разные ближние города. Была взята сиротка и на сеанс иллюзиона, который раз и навсегда перевернул ее судьбу.

      Показывали драму из московской жизни. Красивая актриса в шляпе с перьями все каталась на тройке по Москве и хохотала, заходя в роскошные рестораны с высоким брюнетом. Потом брюнет застрелил ее из ревности и хотел застрелиться сам, но промахнулся. В заседании суда он был оправдан, так как «совершил преступление в безумии роковой страсти».

      Купчиха постановила, что синематограф – «сущая страмота», а Соня не помнила, как добралась до дома, и не спала всю ночь, охваченная грезами о той далекой великолепной жизни, тень которой улыбнулась ей с экрана.

      Посланная в лавочку за керосином, Соня вместо этого зашла в иллюзион с черного хода и поднялась в будку механика, который запускал синематограф. Она сообщила, что хочет стать артисткой, и ее отвели к импресарио. Это был молодой мужчина в бриджах и клетчатом кепи, он показался ей тем самым брюнетом, который застрелил актрису в московском парке.

      Расспросив ее об опекунше и прочих обстоятельствах жизни, Игнатий Фомич сразу предложил ей контракт. Не откладывая дела в долгий ящик, он привез будущую звезду экрана в гостиницу «Мажестик», заказал в номер шампанского и дал неопытной девице все необходимые уроки страсти, без которых

3

Четьи-Минеи, или Минеи-Четии, Четии-Минеи, Четь-Минеи – произведения русской церковно-исторической и духовно-учительной литературы о жизни православных святых, где истории о них даются по порядку месяцев (от греч. μήν) и дней каждого месяца.

4

Анненские воды – с 1866 года бальнеологическая лечебница в 125 км от Николаевска-на-Амуре на горячих ключах (Михайловских, потом – Константиновских, в последствии – Анненских источниках) и лечебных грязях озера Гавань.