Золото Умальты. Ольга Погодина-Кузмина

что хозяин думает о нем, Гром пошевелился под попоной, высунул морду, глянул на Чагина, зевнул и убрался обратно.

      Киприан меж тем продолжал – как рассказывают страшную сказку малым детям на ночь:

      – Терзали его изверги, били, а он за них молитву возносил: «Владыка Святый и Истинный, не суди да не мсти живущим за кровь нашу». Мученическую кончину принял святой человек Григорий Ефимыч!

      Кузьма взмахнул кнутом.

      – Это Гришка, Распутин-то святой? Об нем и говорить – только рот поганить. Секту завел, девок порол, да баб придворных в бане щупал… И царицу пользовал!..

      Киприан зашелся в крике, даже замахнулся на крепкого жилистого Кузьму.

      – Врешь, иуда! Всё листовки сионские!.. Старец молитвой святую Русь спасал! Царь наш, заступник, помазанник божий!.. И царицу, гнида, не трожь!..

      Кузьма чувствительно ткнул его в бок. Оба сцепились, чуть не свалившись с обоза. Назар, подмигнув, громким голосом затянул свои любимые похабные куплетцы, коих все они в дороге наслушались немало.

      Николашкина жена

      Деликатно сложена!

      Тиснешь в груди да в бока —

      Тает, как морожено!

      – Тьфу на тебя, похабник!.. Сказано в пророчестве: «И возрыдают племена земные»! Бога забыли, коммунизма какая-то вместо веры-то православной! Погибнет Россия от вас, как есть погибнет! – не унимался Киприан, отставший, впрочем, от Кузьмы.

      Кучер тоже поуспокоился, перестал толкать десятника, но не оставил насмешек.

      – Спихнут твово Николашку, да гузном в яму!.. И царицу туда же, шпиёнку немецкую! Шпиёнка и есть!.. – и показал Киприану кукиш.

      Тот лишь скорбно покачал головой.

      – Сказано тебе: без царя погибнет Россия! Все по грехам нашим… На все божья воля!

      – Значит, и Распутина твово по божьей воле убили? И Россия по божьей воле пропадет? Так? Что замолк, святоша? Или ты лучше Бога знаешь, чему быть, а чему нет?

      Веселый Назар, отплевываясь подсолнечной шелухой, подстегнул лошадку, прерывая политический спор.

      – Эх, шас бы пунчу, кишки согреть!

      – Чего это? – встрепенулся Кузьма.

      – Водка горячая. С приправой на меду. Не хужей, чем у царей! – пояснил Назар, мечтательно зажмурив глаза.

      Киприан кивнул понимающе, смягчаясь.

      – А… «Ра́кица» по-нашему. Доброе дело.

      Кузьма тоже обнаружил интерес и знание предмета.

      – У нас оно «Голбешная», анисовка исчо. С анисовым-то маслом шибче идет.

      Затем снова насмешливо – Киприану:

      – Царь-то, сказывают, почище нашего хлещет!..

      Назар затянул на весь лес новую частушку.

      Царь купил своей Сашухе

      Золотые серьги в ухи.

      Русских немцам продала,

      Да недорого взяла!

      Чагин цыкнул на Назара, натянул поводья своей гнедой.

      У поворота реки намело большой сугроб. Чагин осмотрелся по сторонам – в лесу было тихо.

      – Объезжаем,