Золото Умальты. Ольга Погодина-Кузмина

рогами наброшенная на голову, на третьем – наряд из черных перьев, а голова и лицо были замотаны черным платком.

      Чагин приметил и четвертого, тот прятался за деревом. Он был в черном плаще, лицо закрывала жуткая маска из древесной коры с просверленными в ней дырками для глаз. Разбойники издавали вопли, рычание и другие устрашающие звуки.

      – Бесы! Господи, спаси! – завопил Киприан, бросив наземь винтовку, побежал к лесу и тут же получил пулю в плечо.

      – Шаманы, Егор Степаныч! Всех убьют! – захрипел в последней агонии окровавленный Назар.

      От следующего выстрела рухнула в снег гнедая лошадь. Чагин перекатился за нее, занял позицию. Подполз испуганный Гром, приученный прятаться от выстрела, не лаять и не кидаться без приказа.

      «Шаманы» бежали к обозу. Чагин подстрелил Салтана. Тот завизжал и покатился по снегу.

      Киприан и Кузьма спрятались за обозом. Дрожащими руками раненый десятник перезаряжал винтовку. Чагин крикнул:

      – Стреляй, дубина!

      Разбойники меж тем спокойно обходили обоз.

      Чагин снова выстрелил и откатился, укрылся за ледяным холмиком. Он видел, как Киприан поднялся и нацелил винтовку на бандитов, но кучер Кузьма весело оглянулся вокруг и с новым выражением лица, безумным и разбойничьим, заорал в ухо старому солдату, стреляя в упор.

      – Распутину, поганцу, поклон передай!

      По кивку Чагина Гром рванул и повис на рукаве одного из убийц, «оленя», не давая тому выстрелить. Чагин поднялся, всадил пулю в бандита, свистнул Грому и снова залег рядом с ледяной промоиной.

      Он видел, как разбойники подошли к обозу и предатель кучер радостно выскочил им навстречу, кланяясь.

      – Вот вам, черти-государи, полная телега золота… Принимайте!

      Бандит в брезентовом плаще и маске из древесной коры хладнокровно всадил в грудь Кузьмы несколько пуль. И брезгливо, по-барски отпихнул сапогом тело кучера, который еще долго корчился, хрипел, тянул искривленные предсмертной мукой пальцы к золотому обозу.

      – Господи, твоя воля!.. Изверги, изверги! Что ж мы наделали, изверги! – скорбно закричал вдруг один из бандитов и упал на колени, срывая маску.

      Чагин не разглядел его лица, показалось только, что молодой и сильно бледный, с тонкими светлыми волосами – никакой не тунгус[2]. Их барственный предводитель в брезентовом плаще, проходя мимо него, молча ткнул прикладом пистолета по затылку. Молодой упал, откатился на несколько метров по заснеженному льду.

      Чагин прицелился из своего укрытия, намереваясь снять предводителя, но случай спас бандита – в секунду выстрела он наклонился, отдергивая рогожу на тарантасе.

      Разбойники, перезаряжая ружья, двинулись в сторону укрытия, где скрывался Чагин.

      Егор вскочил на ноги и, петляя, побежал к берегу, под прикрытие леса. Здешние места Чагин знал хорошо, один бы смог добраться до жилья и вызвать подмогу на поимку бандитов. Главное уйти с открытого пространства, а там…

      Гром бежал впереди, словно разгадав план хозяина и указывая дорогу.

      Позади звучали выстрелы, одна из пуль

2

Тунгусы и эвенки – разные названия одного народа. «Тунгусы» – так народ стали называть русские, когда впервые встретились с его представителями; слово пришло от ненцев. «Эвенки» – самоназвание, в начале XX в. официально закрепленное.