Кто стрелял в президента. Елена Колядина

я добрый.

      – Вы всегда добрый, – серьезно ответила Люба.

      – Точно, – согласился Николай. – У меня батька такой же был. Мать ему все говорила: «Не доведет тебя, отец, твоя доброта до добра».

      – И что?

      – Не довела.

      – А что случилось?

      – Долго рассказывать.

      – Извините, вас как зовут?

      – Николай.

      – Николай, вы мне не поможете, я боюсь с коляской свалиться?

      – Так ты что – не ходишь?

      – Нет.

      – С ногами что?

      – Ага.

      Николай взглянул на парашют.

      – Смелая! При прыжке переломала?

      – Такой родилась. Моя мама… Все торопились на первомайскую демонстрацию.

      – В колонне затоптали? – поразился Николай.

      – Нет.

      – За вином в толпе покалечили? Тогда ведь порядка за вином не было ни хрена.

      «Ой, Любушка, он матерится!» – возмутилась коляска.

      «Коля не виноват, что жизнь кругом такая, что даже культурные люди срываются», – неожиданно встала на сторону Николая Люба.

      Коляска растерянно замолкла.

      – То и обидно, что толпы никакой не было, – сообщила ее Люба. – Я одна. И вот.

      Николай обхватил Любу вместе с коляской:

      – Держись за меня.

      Люба прильнула к Николаю, как мокрый подол к ногам тонущего, и вдохнула мужской запах. Ее ладонь скользнула по щеке и плечу Николая: залысина, родинка, шрам, мочка уха, щетина, кадык, цепочка. Все это Люба ощутила пальцами, словно слепой, читающий по шрифту Брайля. Сколько можно украсть за мгновение, по истечении которого Люба вместе с коляской оказалась возле машины? Смотря, что красть. Бумажник завалит счастьем на неделю. А отпечаток родинки на пальце? Вмятина запаха в сердце? От них не избавишься и через семь жизней, даже когда так устанешь любить, что захочешь ненавидеть. Но Люба не знала, что любовь дает метастазы, и жадно вдыхала ее губительный запах.

      Она, вздрагивая, смотрела на Николая.

      – Может подвезти? – без энтузиазма предложил он.

      Люба не заметила, что без энтузиазма. Она уже не различала оттенков в голосе любимого – метастазы!

      – Не надо, – ответила она, имея в виду: «Ну, предложи еще раз! Скажи: никуда я тебя не отпущу».

      – Тогда, пока!

      И Николай уехал. Он был добрым, но отходчивым.

      Люба положила руки на ободья колес и поехала в сторону города. За коляской молча волочился парашют.

      Глава 4

      Путеводитель по звездам

      – НАДЕЖДА, не волнуйся, – взволнованно сказал Геннадий Павлович Надежде Клавдиевне. – Любовь большая, самостоятельная.

      – Любовь – наивная, безрассудная, – не слушала его Надежда Клавдиевна. – Всем верит!

      – С каких пор верить людям стало плохим качеством? – упорствовал Геннадий Павлович.

      – С тех пор, как люди начали врать.

      – Я уверен,