Все приключения мушкетеров. Александр Дюма

Париж? ведь здесь должна быть смертельная скука.

      – Я так и думал; но я должен признаться тебе кое в чем.

      – В чем же?

      – Как мне было очень скучно, а в кармане случились те 75 пистолей, которые ты мне дал, то, чтоб развеять себя сколько-нибудь, я пригласил к себе одного проезжего сыграть партию в кости. Он согласился, и мои 75 пистолей перешли в его карман, да в добавок к тому я еще проиграл ему свою лошадь. А ты что, любезный д’Артаньян?

      – Что делать, любезный Портос, нельзя же во всем быть счастливым; ты знаешь поговорку: кто несчастлив в игре, счастлив в любви. А ты в любви так счастлив, что нельзя же, чтобы игра тебе не изменила; впрочем что тебе горевать о несчастии в игре? разве у тебя нет герцогини, которая не откажет помочь тебе?

      – Видишь в чем дело, любезный друг, отвечал Портос, – нимало не смущаясь; я писал было ей, чтобы она прислала мне луидоров 50, в которых я крайне нуждаюсь, находясь в таком положении.

      – Ну, и что же?

      – Да то, что должно быть она уехала в деревню, потому что я не получил от нее ответа.

      – В самом деле?

      – Уверяю тебя; а потому я послал ей еще письмо убедительнее первого. Но поговорим о тебе, любезный друг; признаюсь, я начинал было беспокоиться на твой счет.

      – Но, кажется, что хозяин твой хорошо о тебе заботится, любезный Портос, сказал д’Артаньян, указывая на кастрюли и порожние бутылки.

      – И так, и сяк, отвечал Портос. – Назад тому дня три или четыре, невежа подал было мне счет; но я выгнал его со счетом вон, так что я здесь, как на войне, и ты видишь, что я весь вооружен, опасаясь нападения.

      – Однако кажется, что ты по временам делаешь смелые вылазки, сказал д’Артаньян, смеясь и указывая на бутылки и кастрюли.

      – К несчастью, не я, отвечал Портос. – Этот проклятый ушиб не позволяет мне встать с постели, но Мускетон ходит у меня на охоту и приносит живность. Мой друг, продолжал Портос, обращаясь к Мускетону, – ты видишь, что гарнизон наш усилился, нужно прибавить и провизии.

      – Мускетон, сказал д’Артаньян, – ты должен оказать мне маленькую услугу.

      – Какую, сударь?

      – Научи моего Планше этому искусству; может быть, когда-нибудь и мне придется быть в осаде, так я желал бы пользоваться такими же удобствами, какими пользуется твой барин.

      – Ничего нет легче, скромно отвечал Мускетон. – Нужно только быть ловким. Молодость свою я провел в деревне, где отец мой в свободное время любил охотиться в чужих лесах.

      – А остальное время что он делал?

      – Он занимался ремеслом, которое я нахожу очень выгодным.

      – Какое же это?

      – Это было во время войны гугенотов с католиками; видя, что те и другие истребляют друг друга с ожесточением, во имя религии, он выдавал себя то за католика, то за гугенота, и грабил и тех и других. Обыкновенно он прогуливался с карабином на плече за плетнями по сторонам большой дороги и когда, бывало, увидит, что идет католик, он становится протестантом, наводит карабин на путешественника, и когда тот подойдет к нему на расстояние десяти шагов, он заводит с ним разговор, обыкновенно