Все приключения мушкетеров. Александр Дюма

разве он ранен?

      – Ах, что я сказал!

      – Вы сказали, что Портос ранен.

      – Да, но он строго запретил говорить об этом.

      – Почему?

      – Как, почему? он похвастался было заколоть того незнакомца, с которым вы оставили его в ссоре, а вышло наоборот, – незнакомец ранил его, несмотря на все его чванство. А как г. Портос очень тщеславен со всеми, кроме своей герцогини, которую думал заинтересовать описанием своего приключения, то он и не хочет сознаться в том, что он ранен.

      – Однако эта рана заставила его слечь в постель.

      – Да еще какая рана, посмотрели бы вы! как еще душа держится в теле!

      – Вы были при дуэли?

      – Да, любопытство заставило меня подсмотреть, но так, что меня не было видно.

      – А как было дело?

      – Дело порешилось очень скоро. Они стали в позицию; незнакомец сделал фальшивый маневр, и все это так скоро, что когда г. Портос хотел парировать, у него уже было на три дюйма железа в груди; он упал навзничь. Незнакомец тотчас приставил шпагу к горлу, и г. Портос, видя себя во власти своего противника, сознался побежденным. Тогда незнакомец спросил его имя, и узнавши, что его зовут Портосом, а не д’Артаньяном, подал ему руку, отвел в гостиницу, сел на лошадь и уехал. А, так ему нужно было д’Артаньяна!

      – Должно быть.

      – Не знаете ли, куда он девался?

      – Нет, я даже не знаю его имени, и с тех пор мы его не видали.

      – Прекрасно; теперь я узнал, что мне было нужно. Теперь я пойду к Портосу: вы говорите, что он занимает комнату № 1?

      – Да, лучшую комнату в гостинице, – комнату, которую я имел случай уже десять раз отдать.

      – Ну, успокойтесь, сказал д’Артаньян с усмешкой: – Портос заплатит вам из кошелька герцогини Кокнар.

      – О, прокурорша или герцогиня, это все равно, лишь бы заплатили; но она решительно отвечала, что ей уже наскучили мотовство и ветреность г. Портоса, и что он не получит от нее больше ни копейки.

      – Передали вы этот ответ Портосу?

      – Ну уж нет; он тогда догадался бы, как мы исполнили его поручение.

      – Так он все еще ждет своих денег?

      – Конечно; вчера еще написал письмо, но на этот раз слуга отнес его на почту.

      – Так вы говорите, что прокурорша стара и безобразна?

      – Лет пятидесяти, и как говорит Пато, вовсе не красива.

      – В таком случае, будьте покойны, она смягчится; да притом же, вероятно, Портос должен вам какую-нибудь безделицу?

      – Какое безделицу! До двадцати пистолей, не считая лечения. Он ни в чем себе не отказывает; как видно, он привык хорошо жить.

      – Ну, если его оставит любовница, у него найдутся друзья. Итак, любезный хозяин, не беспокойтесь ни о чем и продолжайте ухаживать за ним, как требует его положение.

      – Не забудьте, что вы обещали мне ничего не говорить ни о прокурорше, ни о ране.

      – Я вам дал в этом слово.

      – Он убьет меня, если что-нибудь узнает.

      – Не бойтесь, он не так страшен, как кажется.

      С этими словами д’Артаньян оставил хозяина, несколько успокоенного относительно двух вещей, которыми он столько дорожил: