Улица 17. Сесиль Монблазе

день будет не таким, как всегда.

      – Инес, – произнес мужской голос, положив руку ей на плечо, – привет, ты опять встала раньше всех?

      И отец Педро довольно улыбнулся и прошел в исповедальню, радуясь тому, что теперь ему снова доведется послушать странные истории этой милой, молодой, но такой исстрадавшейся девушки.

      Родриго снился снег, который падал с небес холодными белыми мушками и укутывал собой пространство, которое тоже было все белое. Он видел его очень давно, еще в Испании, но сейчас, во сне, он понимал, что находится в России XIX века, во времена Достоевского. Он стоит около моста в неудобном костюме, поправляя монокль, и смотрит им на замерзшую, но начинающую оттаивать реку, которая скоро вспенится и понесет глыбы льда. Весна должна прийти, но не такая, как здесь, в Мексике – сплошные дожди, радостные, энергичные, заставляющие природу расти и все более ядовито распускаться брызгами цвета. Нет, весна должна быть томительная, зыбкая, слегка обозначенная контуром грез, мечтаний и брожения в крови.

      Он открыл глаза. Было пять часов ночи – или же утра? Он никак не мог взять в толк, почему он так рано просыпается. Беспокоило ли его то, что ему придется делать по жизни дальше, думал ли он об оставившей его возлюбленной, о неожиданной смерти мужчины вчера или о татуированных мафиози, странно на него смотревших? «Мне надо встретить ту девушку с гитарой снова», – решил он. Но для начала он должен был передать какой-то Инес статуэтку Санта-Муэрте. Она стояла у него на столе, возвышаясь над беспорядочным скоплением записей, которые он так любил делать. Он встал с постели, потянулся, накинул халат и прошел в ванную.

      Сегодня должен был быть пустой день, без обучения, а значит, он созвонится с родными по Скайпу и пойдет в это странное заведение. Может, удастся что-либо узнать об этой таинственной Инес, хотя смерть очень сильно поразила его воображение. Это было первым таким случаем на его памяти – бабушки и дедушки умирали без его наблюдения. Просто мать и отец приходили и говорили: «Приготовься, милый, дед Хосе умер». И он от удивления раскрывал глаза и сначала долго раздумывал, а не шутка ли все это. Да, люди плохо себя иногда чувствовали, но при чем тут смерть?

      Санта-Муэрте, с откинутой назад головой, грозной и одновременно томной улыбкой и своей длинной косой приковывала его взгляд.

      – Нет, к черту! – сказал он, постаравшись придать себе веселый вид. Потом вспомнил и ойкнул. Чертыхаться он больше не будет, он пообещал отцу Педро. Сейчас, кстати, необходимо будет заглянуть к нему, а то общаться пока не с кем и незачем. Спросить его, как относиться к сатанистке, которая вместе с ним ходит на курсы, и может ли он как-то в будущем помогать церкви, организуя рекламные кампании. Потом рассмеялся и включил компьютер, быстро поставив лайки всем, кто заинтересовался его профилем «enamorado en Mexico» уроженца Испании. Ничего интересного. Может, зря вся эта церковь, и стоит ходить к психологу? Но он уже набирал номер телефона отца Педро и слушал гудки.

      – Так