Двадцать лет спустя. Александр Дюма

гуляла со своей Марселиной в лесу, где дровосеки обтесывают бревна; я увидел ее, проезжая мимо, и остановился. Она тоже меня увидела, хотела спрыгнуть ко мне с кучи бревен, на которую взобралась, но оступилась, бедняжка, упала и не могла подняться. Мне кажется, она вывихнула себе ногу.

      – О боже мой! – воскликнул Атос. – А госпожа де Сен-Реми, ее мать, знает об этом?

      – Нет, госпожа де Сен-Реми в Блуа, у герцогини Орлеанской. Я побоялся, что девочке недостаточно хорошо оказали первую помощь, и прискакал спросить вашего совета.

      – Пошлите кого-нибудь в Блуа, Рауль! Или лучше садитесь на коня и скачите туда сами.

      Рауль поклонился.

      – А где Луиза? – продолжал граф.

      – Я доставил ее сюда, граф, и положил у жены Шарло, которая покамест заставляет ее держать ногу в воде со льдом.

      Это известие послужило гостям предлогом для ухода. Они поднялись и стали прощаться с Атосом. Один только старый герцог де Барбье, двадцать лет бывший в дружбе с семьей Лавальер, пошел навестить маленькую Луизу, которая заливалась слезами; но, увидев Рауля, она отерла свои прелестные глазки и сейчас же улыбнулась.

      Герцог предложил отвезти ее в Блуа в своей карете.

      – Вы правы, сударь, – согласился Атос, – ей лучше поскорее ехать к матери; но я уверен, Рауль, что во всем повинно ваше безрассудство.

      – Нет, сударь, клянусь вам! – воскликнула девочка, между тем как юноша побледнел от мысли, что, быть может, он виновник такой беды.

      – Уверяю вас, сударь… – пролепетал Рауль.

      – Тем не менее вы отправитесь в Блуа, – добродушно продолжал граф, – и попросите у госпожи де Сен-Реми прощения и себе и мне, а потом вернетесь обратно.

      Румянец снова выступил на щеках юноши. Он спросил взглядом разрешения у Атоса, приподнял уже юношески сильными руками заплаканную и улыбающуюся девочку, которая прижалась к его плечу своей головкой, и осторожно посадил ее в карету; затем он вскочил на лошадь с ловкостью и проворством опытного наездника и, поклонившись Атосу и д’Артаньяну, поскакал рядом с каретой, не отрывая глаз от ее окна.

      Глава XVI

      Замок Бражелон

      Д’Артаньян глядел на эту сцену, вытаращив глаза и чуть не разинув рот: все это было так не похоже на то, чего он ожидал, что он не мог прийти в себя от изумления.

      Атос взял его под руку и увел в сад.

      – Пока нам готовят ужин, вы мне позволите, не правда ли, друг мой, – сказал он, улыбаясь, – несколько разъяснить загадку, над которой вы ломаете себе голову?

      – Разумеется, господин граф, – сказал д’Артаньян, вновь почувствовав то огромное превосходство, которое Атос всегда имел над ним.

      Атос поглядел на него с добродушной улыбкой.

      – Прежде всего, мой милый д’Артаньян, – сказал Атос, – здесь нет графа. Если я назвал вас шевалье, то для того лишь, чтобы представить вас моим гостям и чтобы они знали, кто вы такой; но для вас, д’Артаньян, надеюсь, я по-прежнему Атос, ваш товарищ и друг. Может быть, вы предпочитаете