Время перемен. Анвар Расулович Кураев

ему на лицо, колеблясь. Сибальт засуетился.

      – Ничего. Главное, что в рану не льёт. Сиди смирно, – прервал метания Александр.

      Он уже спешил. Не хотел, чтобы парень потерял много крови. Отсёк, что нужно, затянул, зашил, обработал. По ощущениям, на всё ушло около часа.

      Гробовое молчание сопровождало его, когда древний растолкал охранение, вышел с окровавленными руками к родителям мальца и решил приободрить их:

      – Похоже, я сделал дело как следует. Теперь очередь за вами, – он довольно улыбался.

      – Я говорила, дурачьё, нужно было сразу спросить у него за плату! Мы не цари, у нас нет гор золота! – раздражённо набросилась на мужа жена.

      Александр совсем забыл про деньги. Хотел растолковать, как ухаживать за парнем после операции, да сейчас ему напомнили о кодексе врачевания древних. Если древний излечил – он всегда берёт плату. Такой пункт внесли в кодекс давно. Как-то один из них провёл две операции бесплатно, сжалившись над больными. Это получило широкую огласку и его всё чаще просили лечить за так. Он всё чаще поддавался, операции занимали всё больше времени, не принося монет Стране Древних. Тогда их запретили. Кодекс гласил: «Осуществляя лечение, посланник должен убедиться, что он и страна получат максимально возможную экономическую выгоду от проведённого лечения».

      Александру случалось забывать про кодекс пару раз, но нарушать сознательно – никогда. Он сильно опасался, что на родине узнают, случись ему нарушить кодекс.

      Сейчас он смотрел на мужчину и женщину, окружавшие их мешки, людей рядом. Дешевая, поношенная одежда, ни одного сундука на всю компанию. Старая телега, которую Байл побоялся использовать для убежища и оставил снаружи.

      «Да… Максимальная экономическая выгода», – улыбнулся древний.

      Но что-то потребовать было нужно, иначе могут разойтись слухи, что древние опять лечат бесплатно. Тогда ему прилетит нагоняй.

      – Будете стирать мне одежду, пока караван в пути, и как следует ухаживать за сыном. Он очнётся часа через три и почувствует боль, но это ничего. Первое время возможен жар. Не давайте ему напрягаться и много пить. Есть пока нельзя. Сейчас я уйду спать. Что дальше поговорим потом.

      Ветер налетел сильным порывом, и крыша протекла прямо у Александра над головой. Резвая струя попала на волосы, он отстранился и подставил под неё руки, отмывая, пока кровь не присохла, улыбнулся, довольный найденному решению с оплатой и так кстати возникшей струйке воды. Затем помыл, протёр спиртом и собрал инструменты, приготовил постель и улёгся спать, отметив довольно много свободного пространства вокруг себя: люди чурались колдуна…

      ***

      Новый день встретил их размытой дорогой. Телеги вязли и выворачивали комья грязи, караван едва не топтался на месте. Байл не сильно подгонял взвод – опытный воин, он понимал: лучше нагнать упущенное потом, по сухой дороге, чем напрасно рвать жилы сейчас.

      Александру нравилось это утро. Мир, обновлённый после бури. Чистое красивое небо: казалось, оно хочет заполнить собой и всё пространство внизу,