Любовь по правилам и без. Юлия Гауф

давай лучше ты к нам. У нас с Катей и чай, и кофе, и горячий шоколад. Да и пообедать бы не помешало. Приглашаем к столу, – я несколько смутилась, но не отступила от идеи отблагодарить Егора за состояние моей дочери, пусть бы и таким пустяком как обед.

      Он не стал отказываться. И, опираясь на трость, пошел вместе с нами к дому.

      – Мам, он классный, – прошептала Катя, но так громко, что её, я уверена, Егор услышал. – Скажи же, да?

      Спорить я не стала. Классный, да.

      Какой-то женщине точно повезет встретить этого мужчину.

      Глава 7

      – Кать…

      Молчит.

      – Котька, давай фильм посмотрим?

      Кивок, и… тишина в ответ.

      – Или погуляем? – не отстаю я.

      Дочка пожала плечами, а я кулаки сжала под столом. Достало! Дерьмовая я мамаша, но терпение моё истончается. Иногда… черт, иногда, особенно сегодня, мне дочку встряхнуть охота!

      – Кать, почему опять молчим, а? Вчера вон как бодро болтала, прям фонтан красноречия. Ка-а-ать, ну что опять не так?

      Дочка вздохнула, но не ответила.

      Психолог говорила, что дочка не издевалась надо мной, когда молчала. Она правда не могла говорить из-за стресса. Но еще дело в том, что хоть Катька меня и не винит в крахе семьи, подсознательно она винит меня в том, что я её не защитила.

      Потому и не готова была говорить.

      Но заговорила же! Причем не пару фраз она выдала, а трындела целый день.

      Сейчас-то почему молчит? Манипулирует? Издевается?

      Боже, дай мне сил не отвесить оплеуху своей дочурке…

      – Кать, что не так? Ты обиделась на меня? Или… я не понимаю, – всплеснула я руками. – Почему с чужим человеком ты готова говорить, а со мной нет? Ты можешь хоть слово мне ответить, а? Или напиши, если я недостойна того, чтобы твой голос услышать, – невольно повысила я голос.

      Катькины губы задрожали, она бросила кухонное полотенце на стол, и выбежала из комнаты. И ответил мне топот её ног по деревянной лестнице, ведущей на первый этаж.

      – Катька, извини, – выкрикнула я, встала, хотела пойти за ней, но с выдохом плюхнулась обратно на стул. – Уф, когда это всё закончится? Я же думала, что всё наладилось… дьявол!

      Нет, не могу я идти сейчас к дочери и извиняться за окрик, нервы на пределе.

      А вчера… вчера всё было классно, мне впервые за этот месяц было по-настоящему весело. Мы слепили снеговика, пообедали, затем вернулись к нашим зимним инсталляциям, и доделали снеговику бабу и ребенка. Продвинули семейные ценности, так сказать, а то нефиг снеговику быть вольным одиночкой! Затем мы снова перекусили, и даже посмотрели с Катькой мульт.

      Егор всё это время был с нами, и я нарадоваться не могла – Катя была оживленной. Буквально успокоиться не могла: болтала, моталась с первого этажа на второй, и обратно, притаскивая Егору свои награды, хвастаясь ими, и треща без умолку.

      А я-то губу раскатала, угу. Думала: ну всё, намолчалость моё дитятко, больше не будет меланхолии и тишины.

      И наступило утро. А с ним и тишина от Котьки.

      Вот