Вынужденная посадка. Марк Москвитин

и ободряюще улыбался.

      Напутствие длилось недолго. В висках начало покалывать. Профессор прошёлся пальцами по клавиатуре, проследил за сменой разноцветных огоньков на дисплее, щёлкнул выключателем и встал.

      – Всё, мой друг. Отдайте шлем, и пойдёмте.

      Мы вышли.

      – А что за напутствие? – полюбопытствовал я.

      – Субблокировка. Защита психики от перенапряжения. Мы же не знаем, что у вас в памяти. Психика хорошая, устойчивая, но… лучше «привить оспу». Вам в детстве оспу прививали?

      – Конечно.

      – Тогда вы поняли.

      – Извини… – начал Саша. Мы уже с неделю как перешли на «ты». – А что это у тебя за жест? Ты каждые несколько минут его делаешь. – И он провел пальцем вверх по переносице.

      – A-а, так это я очки поправляю!

      – Очков нет! И не будет! Видишь хорошо?

      – Более чем. Лучше, чем тогда, в очках.

      Инициативу перехватил Новицкий.

      – В прежнем организме были у вас кое-какие нестроения. Близорукость. Сердце, между прочим, коварное – сильное, но непредсказуемое. И голова побаливала, верно? Язва желудка намечалась. Зубы не годились никуда. А теперь – откройте-ка ротик! – И профессор подал зеркало.

      Я глянул. Да… Было на что с удовольствием посмотреть. Ровные, белые, в плотном строю – как две подковки… Я вернул зеркало.

      – Новенькие! Как из магазина.

      – И, между прочим, ровно тридцать два! – смеялся профессор. – У нас без обмана. Можете не пересчитывать.

      – Фирма веников не вяжет, – добавил Саша.

      – И волосики мы вам отрастили, – продолжал Новицкий. – Совершенствуемся на ходу! Ваш предшественник Омулев так и уехал лысый, дома сейчас обрастает.

      Я провел рукой по голове. И с волосами, оказывается, не всё просто…

      – Ну, вот, – проговорил профессор. – Никаких особых дел у нас с вами больше нет. Вы нами довольны?

      – Дмитрий Антонович, Саша… – Я замолк, борясь с волнением. Смущённо пробормотал: – Мне ли оценивать деяния богов?

      – Интереснее всего, – нарочито сухо сказал профессор, – слышать про богов от выходца из просвещённого двадцать первого века.

      – Не знаю, как вас благодарить…

      – Не знаете, так слушайте. Мы будем очень признательны, если вы хотя бы в течение двух месяцев будете навещать нас. Раз в неделю. Понаблюдаем вас, сами понимаете.

      – Конечно… – кивнул я.

      – Хорошо. А сейчас Саша проводит вас домой. Скажите, а может, вы хотите ещё пожить у нас? Нет проблем.

      – Нет… – сказал я. – Спасибо. Домой…

* * *

      – На Магнитку пойдём ножками, – сказал Саша. – Это недалеко.

      В руке он держал небольшой кейс в синюю и зелёную полоску.

      – Да если бы и далеко… – отозвался я.

      – Да, – согласился Саша. – Если бы не время.

      Я впервые оказался за пределами парка. Открылась заросшая травой и кустами холмистая местность, там и тут по склонам уставленная постройками, увитая дорогами и дорожками. По дорожкам шли люди; в их лицах не