Вынужденная посадка. Марк Москвитин

увидели в переулке, в витрине книжного магазина портрет девушки.

      – Смотрите, Дима, – сказал шеф.

      Портрет был не совсем обычен. Особенно для сегодняшних времён. На прекрасном темноглазом лице лежали зеленоватые блики света и фиолетовые тени. Явно не наше Солнце там светило. Фантастику Дима почитывал… За спиной девушки бесконечные тёмно-синие пространства были полны звёзд; белели немногочисленные облачка туманностей. Черноволосая исследовательница Дальнего Космоса чуть тревожно смотрела за край портрета. Возможно, приборы на пульте управления показывали ей что-то не то…1

      – Вы её знаете? – решил сострить Дима.

      – Знаю, – серьёзно ответил мастер. – Она родится через тысячу лет. Вы, Дима, хотели бы жить тысячу лет?

      – Вопрос на засыпку… – засмеялся он. – Ну конечно, хотел бы.

      Да, были у шефа странности. А у кого, собственно, их нет? Только у самых скучных…

      Дело надо продолжать. Начинать штурм «второго этажа». Должностное ворьё… Всё наворованное – в зарубежных банках, в оффшорах. Семья – в Европе, в Америке. Здесь у него два костюма, три рубашки, пять галстуков, вторые ботинки… Белый и пушистый. В кабину всех, всех поголовно, по графику. Из страны не выпускать. Забугорную недвижимость пусть продают. Средства – возвращают домой и сдают. Что с самими делать, там посмотрим…

      Завтра везти контейнеры в Одинцово. Грибанов обещал приготовить место. Конечно, никто не станет целый век или полвека сохранять квартиру за временно отсутствующим жильцом. Надо освобождать… И сделать сообщение в семьсот тридцатой.

      И ещё предстоит держать ответ перед президентом за фантастическое, в форс-мажоре принятое решение, не позволяющее даже толком похоронить человека, так внезапно ушедшего в мир иной…

      Писатель Григорий Ольховский: из дневника

      Отчего так печален наш мир? Оттого, что это мир смертей. Рождения незаметны. В таком-то роддоме сегодня родилось столько-то младенцев. А каждая смерть… Потрясает, обкрадывает, наносит незаживающую рану, слабого человека может убить. И с каждой смертью мир делается более пустым.

      Не хочется, чтобы судьба похоронила окончательно моего героя Неверова. Как не похоронила его прообраз, генерала Нестерова. Кстати, и другим участникам этой истории пришлось придумывать новые фамилии. Всё-таки не историческое исследование, а роман. Карцев у меня Кольцов, Арсентьев – Артемьев, Марченко – Тимченко… Будь я фантастом – обязательно бы написал о воскрешении Ярослава Неверова через пятьсот или тысячу лет.

      А что касается прообраза – генерала Нестерова – может, смерть и в самом деле не помешала ему, а… помогла?

      Не знаю. Смерть человеку помогать не может. Но её пока вроде бы и нет?

      Мы сидели втроём в бывшем кабинете Ярослава Матвеевича.

      – Совсем внезапно ушёл… – грустно проговорила Ирэн, журналистка из Франции.

      – Он ушёл в будущее! – решительно отрубил майор Арсентьев.

      Ярослав Нестеров:

1

Репродукция с обложки журнала «Техника – молодёжи». Оригинал художника А. Н. Побединского по мотивам романа И. А. Ефремова «Туманность Андромеды».