Пасхальные рассказы. Группа авторов

французская болезнь!.. своеволие!.. Хотите все по-своему сделать!.. Но вас я действительно оставить не могу. Надо мною тоже выше начальство есть… Эта ваша вольнодумная выходка может дойти до государя… Что это вам пришла за фантазия!..

      – Казак, – говорю, – по дурному примеру напился пьян до безумия и ударил меня без всякого сознания.

      – А вы ему это простили?

      – Да, я не мог не простить!..

      – На каком же основании?

      – Так, по влиянию сердца.

      – Гм!.. Сердце!.. На службе прежде всего долг службы, а не сердце… Вы по крайней мере раскаиваетесь?

      – Я не мог иначе.

      – Значит, даже и не каетесь?

      – Нет.

      – И не жалеете?

      – О нем я жалею, а о себе нет.

      – И еще бы во второй раз, пожалуй, простили?

      – Во второй раз, я думаю, даже легче будет.

      – Вон как!., вон как у нас!., солдат его по одной щеке ударил, а он еще другую готов подставить.

      Я подумал: «Цыц! не смей этим шутить!» – и молча посмотрел на него с таковым выражением.

      Он как бы смутился, но опять по-генеральски напетушился и задает:

      – А где же у вас гордость?

      – Я сейчас имел честь вам доложить, что у меня нет гордости.

      – Вы дворянин?

      – Я из дворян.

      – И что же, этой… noblesse oblige[2]… дворянской гордости у вас тоже нет?

      – Тоже нет.

      – Дворянин без всякой гордости?

      Я молчал, а сам думал:

      «Ну да, ну да: дворянин, и без всякой гордости, – ну что же ты со мной поделаешь?» А он не отстает – говорит:

      – Что же вы молчите? Я вас спрашиваю об этой – о благородной гордости?

      Я опять промолчал, но он еще повторяет:

      – Я вас спрашиваю о благородной гордости, которая возвышает человека. Сирах велел «пещись об имени своем»…

      Тогда я, чувствуя себя уже как бы отставным и потому человеком свободным, ответил, что я ни про какую благородную гордость ничего в Евангелии не встречал, а читал про одну только гордость сатаны, которая противна Богу.

      Сакен вдруг отступил и говорит:

      – Перекреститесь!.. Слышите: я вам приказываю, сейчас перекреститесь!

      Я перекрестился.

      – Еще раз!

      Я опять перекрестился.

      – И еще… до трех раз!

      Я и в третий раз перекрестился.

      Тогда он подошел ко мне и сам меня перекрестил и прошептал:

      – Не надо про сатану! Вы ведь православный?

      – Православный.

      – За вас восприемники у купели отреклись от сатаны… и от гордыни и от всех дел его и на него плюнули. Он бунтовщик и отец лжи. Плюньте сейчас.

      Я плюнул.

      – И еще!

      Я еще плюнул.

      – Хорошенько!.. До трех раз на него плюньте!

      Я плюнул, и Сакен сам плюнул и ногою растер. Всего сатану мы оплевали.

      – Вот так!.. А теперь… скажите, того… Что же вы будете с собой делать в отставке?

      – Не знаю еще.

      – У вас есть состояние?

      – Нет.

      – Нехорошо! Родственники со связями есть?

      – Тоже нет.

      – Скверно!

2

Благородное происхождение обязывает (франц.)