Собрание сочинений в шести томах. Т. 5: Переводы. О переводах и переводчиках. М. Л. Гаспаров

Я – бесполезный сорняк, но и я животворную чую

         Влагу и пользуюсь ей, воле его вопреки.

      Радости Цезаря нам как свои: в душе мы их делим;

         Чуждого нам ничего в доме у Цезаря нет.

      Благодаренье тебе, о молва: от окраины гетской

      ²⁰ Вижу я шественный блеск, вижу я праздничный чин.

      Благодаренье тебе: я узнал, сколь много народов

         В римские стены стеклось для лицезренья вождя.

      Рим, в просторных стенах уж объявший, казалось, все земли,

         Еле место нашел, чтобы гостей приютить.

      ²⁵ Ты рассказала, молва, что южный облачный ветер

         Вот уже многие дни сеял дождями на Рим,

      Но уступил, по воле небес, перед солнечным светом,

         Чтоб небосвод просветлел, как просветлела душа.

      Ты рассказала о том, как раздал победитель награды

      ³⁰ И похвалу произнес тем, кто достоин наград.

      Прежде чем тело облечь в одежды, достойные славы,

         Он на святых очагах сладкий возжег фимиам,

      Благочестивую дань тебе принося, Справедливость,

         Коей незыблемый храм в сердце воздвигнут отца.

      ³⁵ Ты рассказала, молва, что куда бы он путь ни направил,

         Плеск раздавался толпы, камни краснели от роз.

      Из серебра перед ним литые несли изваянья

         Взятых им городов и побежденных врагов,

      Изображения рек, и гор, и лесов, где гремели

      ⁴⁰ Битвы, и груды щитов, дротиков, копий, мечей;

      Золотом солнце горит на золоте этой добычи,

         И от него по всему форуму – блеск золотой.

      Столько он вел мятежных вождей в оковах на шее,

         Что представлялось, идет вся их несчетная рать.

      ⁴⁵ Большею частью они получили и жизнь и прощенье —

         Даже виновник войны, главный меж главных, Батон.

      Так неужели я сам оставлю мечту о пощаде,

         Глядя, как божество милует даже врагов?

      В шествии этом твою знаменуя, Германик, победу,

      ⁵⁰ Павшие перед тобой целые шли города;

      Их от тебя не сумели спасти ни мечи осажденных,

         Ни неприступность их мест, ни необорность их стен.

      Да ниспошлют тебе долгую жизнь благосклонные боги —

         Все остальное ты сам в доблести явишь своей.

      ⁵⁵ Сбудется слово мое: не праздны вещанья поэтов —

         Мне, молящему, бог доброе знаменье дал.

      Скоро ликующий Рим приветит тебя на священном

         Всходе Тарпейской скалы, в блеске венчанных побед.

      Радостен будет отец, любуясь на почести сына,

      ⁶⁰ Видя наследье свое, в зрелый пошедшее рост.

      Помни же эти мои слова пророка-поэта,

         Юноша, лучший из всех в бранных и мирных делах.

      Сам я, быть может, сложу стихи и об этом триумфе,

         Ежели выживу я в бедственной доле моей,

      ⁶⁵ Ежели кровью моей не упьются скифские стрелы,

         Ежели голову мне гетский не срубит клинок.

      Если же я доживу до лавров твоих невредимо —

         Сам согласишься, что я – дважды правдивый пророк.

      2. Мессалину

      Тот,