Повести и рассказы. священник Николай Агафонов

Степану и, обогнав женщин, поворачивается к ним:

      – Здравствуйте, гражданки, давайте я вам помогу ради праздника.

      Женщины останавливаются и окидывают Сивого недоверчивым взглядом:

      – Спасибо, – говорит одна из них, – но мы уж сами как-нибудь. А ты ступай своей дорогой.

      – Да нет, давайте все же помогу, – говорит настойчиво Сивый и берется за ручку корзины.

      Женщина испуганно дергает корзину к себе, а Сивый тянет к себе. В это время к ним подбегает Степан. Он теперь уже не тот растерянный и наивный юноша. Взгляд его нагло-уверенный и насмешливый.

      – Ты чего к дамам пристаешь, а ну иди отсюда, вор, я тебя знаю.

      Женщины теперь уже растерянно смотрят на Степана, но они рады такой заступе.

      – Иди, откуда пришел, – продолжает грозным голосом Степан, обращаясь к Сивому, – как тебе только не совестно к святым людям приставать.

      Сивый, как будто испугавшись, отпускает ручку корзины и отступает на шаг.

      – Иди, иди и не останавливайся, – продолжает свою грозную речь Степан и берет сам корзину.

      – Спасибо, молодой человек, – лепечут женщины, безропотно передавая корзину Степану.

      – Мерси, мадам, – говорит Степан, раскланивается и вдруг, сорвавшись с места, пускается наутек.

      Женщины охают в растерянности, но тут же, опомнившись, кричат:

      – Держи, держи вора!

      У одного из прилавков стоят две монахини – молодая и пожилая. Пожилая рассматривает предлагаемый продавцом товар, а молодая оглядывается по сторонам. Незаметно выпростав из-под рясы баранку, откусывает и жует, одновременно наблюдая за убегающими Степаном и Сивым. Когда Степан пробегает мимо нее, она ловко из-под рясы выставляет свою ножку в черном высоком ботинке, и Степан, споткнувшись о ногу монахини, летит вперед носом. Он падает, из корзины высыпаются яблоки. Монахиня, подставившая ногу, испуганно крестится, но в то же время, заметив подкатившееся к ней яблоко, носком ботинка подвигает его к себе, а затем, оглянувшись, нагибается и, подняв, прячет в складках рясы. На Степана накидываются торговцы и начинают его избивать. Монахиня смотрит уже с сочувствием и сожалением на Степана, что не мешает ей, отерев яблоко о рукав рясы, с хрустом откусив, есть. Вторая, пожилая монахиня Феодора, казначея монастыря, кидается защищать Степана от разъяренных торговцев.

15

      Настоятельница женского монастыря игуменья Евфросиния сидела за письменным столом в своих приемных покоях и перебирала бумаги, делая на них пометки. За дверью раздался осторожный стук и женский голос робко произнес:

      – Господи Иисусе Христе, помилуй нас.

      – Аминь, – не отрываясь от бумаг, ответила игуменья.[4]

      Дверь приоткрылась, и в нее проскользнула монахиня Феодора. Подойдя к столу настоятельницы, она остановилась в ожидании. Матушка игуменья, так и не подняв головы на вошедшую, продолжая читать бумаги, спросила:

      – Ну что, сестра Феодора, подрядчикам деньги передала?

      – Ох, матушка Евфросиния, да какие сейчас деньги, они уже ничего не стоят нынче. Бригадир

4

По монастырской традиции, стуча в дверь, произносят молитву и входят только после того, как услышат в ответ «аминь».