Огненный поток. Амитав Гош

и откашлялся. – Не знаю, правильно ли я поступаю… такое поведать нелегко…

      – Не тяните!

      – Помните, давеча вы сказали, что Бахрам-бхай не оставил сына, который занял бы его место?

      – Да, помню.

      – Я подумал, вам следует кое-что узнать, и потому попросил о встрече.

      – Говорите.

      Задиг звучно сглотнул, от чего скакнул кадык на его тощей морщинистой шее.

      – Видите ли, биби-джи, дело в том, у Бахрам-бхая есть сын.

      Слова эти не вызвали отклика – Ширин подумала, что ослышалась из-за громко барабанившего дождя.

      – Простите, я не разобрала, что вы сказали.

      Задиг поерзал на скамье.

      – Это правда, биби-джи. Бахрам-бхай породил мальчика.

      Ширин помотала головой и, путаясь в словах, затараторила:

      – Да нет, вы не в курсе… это просто невозможно, уж поверьте… мы были у лекаря, который в том разбирается… он прославленный знахарь… и сказал, что только после длительного лечения муж сможет зачать сына… – Она осеклась и смолкла.

      – Простите, биби-джи, но я бы промолчал, если бы не знал наверняка, – очень мягко сказал Задиг. – Сын Бахрам-бхая уже юноша. За эти годы он многое пережил. И это одна из причин, почему я решил вас известить.

      – Это неправда! Этого не может быть!

      Ширин просунула руки под накидку и зажала уши. Казалось, осквернен не только ее слух, но вся она замарана своим согласием встретиться с человеком, который, не колеблясь, произносит непристойности в Господнем доме. Ширин испугалась, что от соседства с ним ее стошнит. Она с трудом поднялась и, совладав с голосом, проговорила:

      – Я сожалею о нашей встрече. Вы лжец, грязный, позорный лжец. Вам должно быть стыдно за вашу клевету на того, кто считал вас другом.

      Задиг ничего не ответил – понурившись, он замер на скамье. Ширин шагнула к проходу, и тогда ее нагнал его шепот:

      – Не верите мне, спросите Вико. Он все знает. И расскажет вам.

      – Нам больше не о чем говорить, – отрезала Ширин. Она вдруг подумала, что этот человек может увязаться за ней, их увидят грумы, и тогда родным станет известно о тайной встрече. – Если в вас осталась хоть капля чести, вы не тронетесь с места, пока я не уеду.

      – Хорошо, биби-джи.

      Ширин облегченно вздохнула и центральным нефом поспешила к выходу.

      30 сентября 1839

      Хонам

      Уже приняв предложение Чжун Лоу-сы, я задумался о бытовых вопросах: где жить и чем питаться? Чрезвычайно нудная служба у мистера Кулиджа хотя бы обеспечивала кровом и столом. А что теперь?

      Я решил переговорить с Аша-диди, хозяйкой единственной в Кантоне индийской харчевни. Эта женщина, которую здесь называют А-Цзе, может справиться с любой проблемой. Выходец из калькуттской китайской общины, в Кантоне она имеет многочисленные знакомства, ибо отсюда родом ее семья. Муж ее Бабурао (я пытался взять в обычай называть супругов их китайскими именами, но безуспешно, поскольку со мной они говорят на бенгали) тоже располагает обширными связями среди лодочного люда.