Поэтический нарцисс. Регина Воробьёва

будете за ней

      Всегда: любим и нужен.

      Такой-то шанс в гнилой-то этот век!

      Бегите звать её скорей на танец.

      Я вижу вас насквозь, и вам не человек –

      Вам нужно только Таню.

      Любовь у пальм

      Так пыльно, пыльно. Помнишь, здесь

      Когда-то были страсть и спесь?

      Когда-то здесь светило солнце,

      Ты помнишь это, помнишь, солнце?

      Была красива и глупа любовь у роз, любовь у пальм,

      Ты здесь рождён и здесь упал.

      Здесь были тёмные холмы, а там

      Спала развязно Красота.

      Но вихрь горячо не спал, и, веселея,

      Он кружева приподнимал на ненасытной женской шее.

      Здесь были ночи и цветы, и свет, и тени.

      И только ты один теперь, как отраженье.

      Ты стар, но ясных глаз не прячешь,

      Ты смел и смотрят на тебя.

      Красив – и, будь одет богаче,

      Ты был бы в слугах короля.

      Ты приносил цветы бы в залы

      И к белой припадал руке.

      И много фрейлин бы терзались

      Тоской по этому слуге.

      Но беден ты и стар уже,

      И никому не знать, увы,

      Какой огонь в твоей душе,

      Как, может быть, несчастен ты.

      Тяжёлый грошик утром ранним

      С таким же в связке зазвенит –

      Тебе княгиня их протянет,

      Она тебя вообразит,

      Возникнет прошлый юный путник

      В её бедовой голове,

      И на низине глаз беспутных

      Заблещет благородный свет.

      Когда в окно звезда глядит

      Когда в окно звезда глядит

      И призрачности мир покорен,

      Тогда колышутся, как в море,

      Воспоминания в груди.

      Я не прошу великих чуд

      И не ищу, как жить, закона,

      И мне не больно, а спокойно,

      Когда рукой тушу свечу.

      Во мне схоронены навек

      Мои конфликты и пристрастья,

      И многочисленные счастья –

      Где был тот самый человек?

      Не знаю. Есть предмет мечты,

      Но ты ведь сам поставил точку,

      Сказав, что ненавидишь ночь ту,

      Когда мы перешли на «ты».

      Этика Средневековья

      Я тебе признаю́сь, что не ставлю в грош

      Ни чужие чувства, ни чужую ложь.

      Хочешь страсть – найдёшь,

      Правду или видимость,

      А не сможешь – так можно ж просто выдумать.

      Разве упрекнут чистоты педанты

      За грехи твои, если грех по Данте?

      У глубоких вод ночью тёмной, жаркой

      Разве обвинят за грехи Петрарки?

      А когда не так, не осудят тоже,

      Надо в дом пускать, чтоб к другим быть вхожим.

      У ворот церквей днём глядеть на дев,

      Ночью – на других, но уже раздев.

      От одной брести до другой таверны

      И писать стихи про тоску и верность.

      Это вроде как мудрых неизбежность –

      Жить, как все живут, просто верить в нежность.

      Честная танцовщица

      «Мне нравится это!» – сказала она, сухо смотря на колье.

      Шёл