Ромашка в сердце. Владимир Сазонов

в сторону. Неожиданно автобус резко затормозил, девушка потеряла равновесие. Парень галантно ее поддержал. Красавица смущенно улыбнулась:

      – Я не свободна, но спасибо!

      Окрыленный парень поднял к ее глазам правую ладонь без кольца на пальце:

      – А я свободен!

      Девушка отвернула голову и, облокотившись на одинарное кресло, стала смотреть в окно. До этого спокойно сидевший на одинарном сидении старичок поправил потертую фетровую шляпу и одобрительно взглянул на девушку.

      Не привыкший отступать, парень бесцеремонно протянул руку к девушке и попытался ее обнять. Старичок схватил парня за руку и притянул его к себе. Парень удивленно приподнял брови и жестко посмотрел на старичка:

      – Дед, тебе чего?

      Сквозь толстые линзы очков на парня был направлен твердый как лезвие кинжала взгляд:

      – Вижу, недавно откинулся?

      Парень, отводя взгляд, сказал:

      – Ага, на свободу с чистой совестью.

      Старичок отпустил руку парня:

      – Поздравляю! Я тоже червонец от звонка до звонка! Где чалился?

      Испуганно отодвинувшись от парня, девушка стала пробираться к выходу. Автобус, наконец, остановился, прибыв на конечную станцию.

      Провожая девушку взглядом, парень пробормотал:

      – Извини дед, некогда мне…

      И, не увидев на сиденье старичка, растерянно озираясь, направился к выходу.

      На остановке его поджидали двое: Выруба – громила с «боксерским» носом и второй – Гусь – длинноволосый, с длинным носом. Радостно обнялись, и Гусь в восторге потрепал приятеля за плечо:

      – Мажор, братишка, как же я рад тебя видеть! Ну, пошли, пошли.

      Мажор, отвечая на рукопожатия, заметил переходящую дорогу русоволосую красавицу и громко крикнул ей вслед:

      – Эй, красивая, я не прощаюсь…

      Так и не обернувшись, девушка скрылась за поворотом.

      Мажор

      …Максим с трудом стоял на ногах, держась за церковную ограду. На противоположной стороне остановился автобус, стали выходить люди, послышались звук работающего мотора и шарканье ног пассажиров. Но Максим видел лишь какие-то движущиеся серые тени. Он замотал головой и обернулся в сторону церкви. Ему показалось, что темнота рассеивается, а возле церковных ворот стоит Марина и манит его рукой. Он, наконец, оторвался от ограды, сделал несколько шагов к церкви. Упал, прополз пару метров и замер, его лицо покраснело, глаза закатились.

      – Марина, Марина, я иду к тебе… Подожди… – как будто в бреду, повторял он.

      Разворачивающийся на конечном кругу автобус осветил его фарами.

      Идущая от автобусной остановки к Храму русоволосая красавица заметила лежащего на земле задыхающегося, хрипящего Максима. Поняв, что человеку плохо, она, бросив сумки, подбежала к нему, перевернула его на спину, порывшись в карманах своего белого плаща, вытащила носовой платок, протерла парню лицо, расстегнула рубаху. Скинув плащ, свернула его и положила под спину Максиму, наклонилась, слушая дыхание. Ей показалось, что парень не дышит, и она, торопясь, стала делать ему искусственное