Песнь жар-птицы. Живиль Богун

Наверное, вам нужно сначала выспаться, отдохнуть как следует…

      – Да мы по очереди вели машину, и каждый успел вздремнуть, – ответил Клим, потому что Теренс обращался именно к нему. – Я, по крайней мере, спать не хочу.

      – Я тоже не засну, – сказал Вик.

      Тобиас просто кивнул.

      – Ладно, тогда давайте дождёмся Эмилию. Мы уже посовещались, что можно сделать, чтобы помочь Климу вспомнить недостающую информацию…

      – Боюсь, я ничего больше не смогу вспомнить, – прервал его Клим, заметно нервничая. – В том видении действительно не было ни даты, ни времени.

      – Успокойся, мой мальчик, – Теренс посмотрел ему прямо в глаза, и в его взгляде было столько уверенности, что Клима немного отпустило. – Я сейчас тебе всё подробно объясню. Дело в том, что Эмилия обладает некой способностью проникать в воспоминания других людей и видеть там то, что они сами забыли либо не заметили. Как-то она узрела в моих воспоминаниях одну очень важную деталь, о которой я сам и знать не знал… Элинор, кстати, тоже так могла, помнишь, Тоб?

      Парень кивнул.

      – Малышка Эль разглядела шрам на пальце у незнакомца из моего давнего прошлого, – продолжал Теренс, – и по этому шраму фактически опознала Мастера Вальда…

      Тут в комнату вошла Эмилия. Рыжий Барбос преспокойно сидел у неё на руках.

      – Спят непоседы, будто два ангелочка, – сообщила она. – Есть надежда, что завтра позже встанут… Ну, что вы решили?

      – Клим готов начать немедля, – ответил ей муж. – Ты ведь хочешь вновь увидеть последнее своё видение?

      Клим моргнул, отчаянно стараясь сохранять решительное выражение лица: ему всё ещё было страшновато. Хотя чего, в сущности, бояться? Больше всего он опасался, что не сможет ничего важного увидеть и этим всех подведёт. Но теперь-то Эмилия тоже будет присутствовать в его видениях, вот пусть она и разбирается, что важно, а что нет…

      – Нужен огонь? – уточнила хозяйка, с пониманием глядя на взволнованного парня.

      Тот не успел ответить, как Вик кинулся разжигать камин: дрова были уже сложены, осталось только чиркнуть спичкой и поджечь сухую стружку. Тобиас тем временем коротко сжал напряжённую руку Клима: мол, всё будет хорошо.

      Огонь неторопливо разгорался. Глядя на острые язычки пламени, Клим несколько раз нервно сглотнул.

      – Я тоже люблю смотреть на огонь – очищает мозги, – тихо, но очень чётко проговорил Теренс. – А струящаяся вода успокаивает чувства… У тебя так бывает, Клим? – он пристально посмотрел на парня.

      – Да, – ответил тот, машинально подняв глаза – и не увидел лица Эрхарта.

      Перед ним был совсем другой человек – очень старый, но не дряхлый, одетый в толстый шерстяной свитер грубой вязки. Он находился в тёмном помещении, где из бревенчатых стен торчал сухой мох, а с низкого потолка свисали полотняные мешочки. Суровое морщинистое лицо старика освещало не пламя камина, а экран допотопного ноутбука, жилистые руки с узловатыми пальцами лежали на потёртой клавиатуре. Вот старик задумчиво провёл рукой по коротко стриженным седым волосами, почесал густую,