Школьная любовь (сборник). Ирина Щеглова

пошла к двери.

      – Насть! – рванулся за мной Ромка.

      – Орещенко, немедленно сядь на место! – тут же окликнула его секретарь директора, такая же высушенная величавая дамочка.

      – Да я здесь, в коридор только выйду, – нетерпеливо отмахнулся он.

      – Я кому сказала, сядь! – повысила голос секретарь. – Потом будете свои амурные дела разбирать.

      Смирнов гнусно ухмыльнулся, а Ромка торопливо проговорил:

      – Подожди меня, ладно?

      Я замешкалась с ответом, и он добавил:

      – Пожалуйста!

      – Орещенко! – повысила голос секретарь.

      – Ладно, подожду.

      Дверь в кабинет захлопнулась, и я оглянулась в рассуждении, куда податься. Уроки уже кончились, и какие-то бедолаги намывали коридор. Я осторожно прошла по грязному участку и остановилась у окна. Другие бедолаги наматывали круги вокруг футбольного поля. Наверное, какая-нибудь секция. Или кто-то уже физру пересдает?

      Славная осень, и далее по тексту. Как все-таки стихи в память въедаются! В прошлом году Некрасова учили, а до сих пор помню. В голову немедленно пришел пример попроще, из детского анекдота: осень наступила, листики опали…

      – Настя, – услышала я усталый голос Татьяны Дормидонтовны.

      Я повернулась и вдруг начала запоздало оправдываться:

      – Это не я. Они сами, а я тут вообще ни при чем…

      – Я знаю, – неожиданно сказала она. – Только ты все равно постарайся поаккуратнее, хорошо? Рома новенький, ему тяжело. Не успел освоиться, а уже в историю попал…

      – Он не новенький, – возразила я. – Он с нами до третьего класса учился, а потом с родителями за границу уезжал.

      – Да неважно, – махнула рукой классная. – Вы же маленькие совсем были, не то что сейчас… Как мне тяжело с вашим классом! – неожиданно пожаловалась она. – Все такие гордые, независимые, не знаешь, как к кому подступиться…

      Я только что рот не разинула – никогда еще не доводилось слышать от учителей таких откровений. Видимо, Татьяна Дормидонтовна и сама поняла, что сказала лишнее. Она торопливо бросила:

      – Ну ладно, ты девочка умная, надеюсь, и сама все понимаешь, – развернулась и пошла к лестнице.

      Я, конечно, понимала. Не могла уложить в голове только одного: что все это случилось из-за Смирнова. Мне он всегда казался вполне адекватным персонажем, нормальным парнем, по крайней мере нормальнее многих. Даже сомнений, помнится, не было, что он в десятый класс пойдет и потом в институт поступит. Если бы кто-то из придурков, я бы еще поняла. Нет, не поняла, конечно. Но хотя бы не приняла так близко к сердцу. Придурки, что с них взять. Но Смирнов-то в их славное племя никогда не входил!

      – Насть…

      – Ну как? – Я с сожалением повернулась к окну спиной.

      Ромка дождался, пока мимо с независимым видом просвистит Смирнов, и только тогда устало ответил:

      – Да что ты, Римму не знаешь?

      – Можно подумать, ты знаешь! – не удержалась я. – В школе всего ничего, а туда же…

      – Насть, ты что?

      –