Школьная любовь (сборник). Ирина Щеглова

Да так, – мрачно отозвалась я. – Друга детства встретила.

      – Ничего друг, – одобрила она. – Симпатичный.

      – Забирайте, – язвительно откликнулась я, совсем как этот, как его… в общем, поддельный Иван Грозный из старинного фильма «Иван Васильевич меняет профессию».

4 Гоголь и отравляющие вещества

      На прошлой истории мы писали первую самостоятельную по революции, и сегодня Яблоков – с такой фамилией историку даже прозвище как-то не придумывалось – должен был объявить результаты.

      Мариновать нас до конца урока, как любят делать некоторые особо дружелюбные преподы, он не стал, сразу выудил из пачки один листок и сказал:

      – Наиболее удачной я считаю работу Юлии Щегловой. Сделан совершенно верный вывод о том, что передача предприятий в руки новых владельцев способствовала появлению между ними конкуренции…

      Я слушала про Юлькину конкуренцию, со стыдом вспоминала, что сама написала всего лишь о том, что предприятия продолжили работу, когда рабочие взяли власть в свои руки, и все больше убеждалась, что теперь мне придется привыкать к роли посредственности.

      С расстройства я совсем не слушала историка, мы с Иркой азартно переписывались, обсуждая свой любимый фильм «Магия бессмертна» и его главного героя инспектора Виктора Крона.

      – Использовались отравляющие вещества, – услышала я. – А какие – вы лучше у Николая Васильевича спросите.

      Так звали нашего препода по ОБЖ, но я совсем об этом забыла, подняла голову от записки и громко спросила:

      – Гоголя?

      Класс грохнул. Ирка схватилась руками за голову, а историк иронически посмотрел на меня, но ничего не сказал.

      Придя домой, я первым делом увидела разбитое зеркало в прихожей.

      – Это еще что такое? – возмутилась я.

      – А это у нас Алеша в стрельбе упражнялся, – невозмутимо пояснила бабушка.

      – Зачем? – поразилась я.

      – Не знаю, спроси у него. И заодно уроки проверь, а то такое впечатление, что он вообще ничего не делает.

      Я отправилась в нашу с братом комнату.

      – Лех, ты что?

      – Да это я случайно прицелился, – смущенно пояснил он. – Ну и как-то автоматически на спусковой крючок нажал… Кстати, ты знаешь, что неправильно говорить «нажал на курок»? На курок нельзя нажать, его можно только взвести, а нажимают на спусковой крючок!

      – Ты мне зубы не заговаривай, – не поддалась я. – Зачем в зеркало стрелял?

      – Ну я случайно… – снова забубнил он. – Я думал, он не заряжен, честное слово!

      – Индюк тоже думал, – проворчала я. – Ну надо его хоть снять, а то в разбитое смотреться…

      – Настя, ты же умный, образованный человек, – важно заговорил Лешка. – И веришь в какие-то там приметы?

      – Да, я верю в приметы, что дома стрелять не к добру!

      – Насть, ну я случайно…

      – Эта песня хороша, начинай сначала. Ты хотя бы по оконным стеклам не стреляй, ладно?

      – Ну что уж я, совсем дурак?..

      – Вот не знаю! Ты, кстати, уроки сделал? –