Алогичная культурология. Илья Франк

румянцем залив.

      ("Как хорош чуть мерцающим утром…”)

      Надо сказать, что вообще мотив "отражения в воде” встречается у Фета необычайно часто. Очевидно, зыбкое отражение предоставляет больше свободы фантазии художника, чем сам отражаемый предмет:

      Я в воде горю пожаром…

                                      ("После раннего ненастья…”)

      В этом зеркале под ивой

      Уловил мой глаз ревнивый

      Сердцу милые черты…

      Мягче взор твой горделивый…

      Я дрожу, глядя, счастливый,

      Как в воде дрожишь и ты.

                       ("Ива”)».

      Подробнее о стихии воды у Тютчева и о связи этой стихии с поэтикой импрессионизма (а также о стихии огня в искусстве и о связанной с ней поэтике экспрессионизма) вы можете прочесть и в моей книжке «Портрет слова». Здесь же я хочу обратить ваше внимание на то, как в модели Фета смотрятся отдельные вещи, детали. Вот, например, стихотворение «Дождливое лето» (конец 50-х годов):

      Ни тучки нет на небосклоне,

      Но крик петуший – бури весть,

      И в дальнем колокольном звоне

      Как будто слезы неба есть.

      Покрыты слегшими травами,

      Не зыблют колоса поля,

      И, пресыщенная дождями,

      Не верит солнышку земля,

      Под кровлей влажной и раскрытой

      Печально праздное житье.

      Серпа с косой, давно отбитой,

      В углу тускнеет лезвие.

      Вы видите в последней строфе, как резко очерчены предметы. И вы слышите это, поскольку резким очертаниям соответствует резкое звучание. Почему так? Представьте себе фонтан. Вещи – отдельные капли. Сначала (как бы в подогретом состоянии) они выстреливаются, отделяясь от основы. Они при этом еще плоть от плоти основы, это вещи агрессивные и жизнерадостные. Так сказать, утренние. Потом, когда порыв (или напор) ослабевает, когда температура понижается, они все больше отдаляются друг от друга, движение их замедляется и останавливается. Вот тут их особенно хорошо видно, это вечереющий день. Затем они начинают падать вниз и стремятся слиться обратно в одну стихию, вернуться к основе. Это усталые вещи, вечерние. Вернувшись, они застывают в лед, это ночные вещи. И все это выражается как в изображении вещей в искусстве (что такое натурализм, например, как не резкие очертания вещей при переломе к вечеру?), так и в звучании вещей в стихотворении, – например, «вечером» они начинают звучать резко, контурно, а «ночью» это дает то, что мы уже слышали:

      Лишь шарманку старую знобит,

      И она в закатном мленьи мая

      Все никак не смелет злых обид,

      Цепкий вал кружа и нажимая.

      Вот еще пример резкого звучания и выделенности детали у Фета:

      Ласточки пропали,

      А вчера зарей

      Всё грачи летали

      Да как сеть мелькали

      Вон над той горой.

      С вечера всё спится,

      На дворе темно.

      Лист сухой валится,

      Ночью ветер злится

      Да стучит в окно.

      Лучше б снег да вьюгу

      Встретить