Все дьяволы здесь. Луиза Пенни

не смывалась. Ее придется выбросить. Он не хотел больше видеть эту свою одежду.

      Конечно, нелепо винить рубашку и галстук, пиджак и брюки в том, что произошло. Но он готов был выбросить даже носки.

      Первым делом он позвонил Рейн-Мари и сообщил, где они находятся. Она сказала, что скоро подъедет. Он предложил остальным разъехаться по домам и ждать сообщений.

      Потом он позвонил другу.

      – Я сейчас приеду, Арман.

      Рейн-Мари появилась через несколько минут с Анни и Даниелем. Жан Ги и Розлин вернулись домой к детям.

      – Есть новости? – спросила Рейн-Мари, беря Армана за руку.

      – Никаких.

      – Он наверняка еще жив, – сказал Даниель. Он прикоснулся пальцами к руке отца.

      – Oui. – Арман улыбнулся сыну слабой благодарной улыбкой, и Даниель уронил руку.

      – Арман, – раздался голос от двери.

      Худощавый человек лет шестидесяти, одевавшийся явно в спешке, быстро подошел к ним. Протянул руку.

      Арман пожал протянутую руку.

      – Merci, mon ami. Спасибо, что пришел. Рейн-Мари, ты помнишь Клода Дюссо?

      – Конечно.

      Дюссо поцеловал ее в обе щеки, посмотрел на нее серьезно и повернулся к остальным.

      – Это наши дети, Даниель и Анни, – сказал Арман. – Клод – префект полиции в Париже.

      – То, что произошло, просто ужасно, – сказал месье Дюссо. Он пожал им руки, потом повернулся к Арману, заметил пятна крови и усталость. – Как он?

      – Пока неизвестно, – ответил Арман.

      – Дай-ка я попробую.

      Дюссо подошел к стойке регистрации и почти сразу вернулся:

      – Они впустят нас. Но только двоих.

      – Мы побудем здесь, – сказала Рейн-Мари.

      – Езжайте домой, – велел Арман.

      – Мы остаемся, – возразила она. И поставила точку в дискуссии.

      Проходя в распашные двери, Арман на миг почувствовал головокружение. Перед ним промелькнуло воспоминание. Окровавленные простыни, натянутые на лица полицейских. Молодых мужчин и женщин, которых он принимал на службу. Которых готовил. Которых вел за собой.

      На чьих днях рождения и свадьбах он танцевал. Он был крестным для нескольких из их детей.

      А теперь они лежали мертвые на каталках. Погибли в бою, на который он их послал.

      Ему еще предстояло вскоре постучать в двери их близких. Посмотреть им в глаза и сказать слова, которые разобьют их жизнь вдребезги.

      Арман прерывисто вздохнул и пошел дальше, через эти воспоминания и в новый кошмар. Рядом с ним шел его друг и коллега.

      – Стивен в операционной, – сказал Клод, поговорив с одной из медсестер. – Нам нужно устроиться поудобнее.

      Они сели бок о бок на жестких стульях в коридоре.

      – Ужасное место, – прошептал Дюссо, явно борясь с собственными воспоминаниями. О своих собственных подчиненных. – Но они тут большие умельцы. Если кого-то можно спасти…

      Арман коротко кивнул.

      – По пути сюда я посмотрел предварительные заметки флика, который выехал на вызов.

      Префект использовал жаргонное парижское