Ночь огня. Решад Нури Гюнтекин

выражение.

      – Кемаль-эфенди, идите в спальню и наденьте верхнюю одежду… а также соберите ваши вещи, – сказал он, почему-то не глядя мне в глаза.

      Значит, меня выгоняют из училища. Да еще ночью, с полицией…

      Нужно было немедленно что-то сказать, чтобы не выглядеть дураком.

      Люстры кружились у меня над головой, а я, заикаясь, говорил:

      – Господин директор… я совершил глупость. Это в первый раз, поверьте.

      В этот раз директор поднял на меня глаза и спросил:

      – Что в первый раз?

      Я пробормотал еле слышно, сдавленным голосом:

      – Списывал…

      – Вы списывали? Очень плохо… От вас я не ожидал такого. Впрочем, это здесь ни при чем. Вы поедете с этими господами…

      – Куда?

      На этот раз пришел черед директора удивляться и заикаться:

      – Куда? Нечего бояться, сынок… Разумеется, вы под защитой своего отца. Вот и эти господа точно так же… Вы, конечно, видите, они чиновники… Так вот, сынок. Вы поедете в одно место.

      Масса вопросов вертелась у меня на языке.

      «Если все так просто, зачем мне собирать вещи? Куда меня повезут?»

      Но я не задавал их. Какое-то чувство подсказывало мне, что ответов я не получу, а молчание еще больше напугает меня.

      Рядом с директором в кресле сидел полный мужчина с коричневыми усами. На нем были очки в золотой оправе. Без сомнения, главная роль теперь отводилась ему.

      Когда мы встретились взглядами, он вдруг поднялся на ноги и, стараясь говорить мягким голосом, произнес:

      – С тобой, сынок, мы станем друзьями.

      Должно быть, пытаясь внушить мне доверие, он солгал:

      – Ваш отец просил передать привет. Он вас целует и завтра утром приедет навестить.

      Вот и все, что было сказано в кабинете директора. Я совсем потерял дар речи и даже с уборщиком в спальне словом не перекинулся, когда пришел наверх, чтобы переодеться в новый костюм и быстро собрать вещи.

      Наконец мы остановились перед темным каменным зданием и в свете фонаря, который висел над дверью, прошли между двух караульных с ружьями. На следующий день я узнал, что меня привезли в Министерство полиции.

      В маленькой комнате, наполненной шкафами и бумагами, молодой офицер с перевязанным подбородком спросил мое имя и место рождения. Пока я диктовал ему, сидя перед столом, покрытым клеенкой, мои спутники исчезли и больше не появлялись.

      Эту и следующую ночь я провел в одиночестве в комнате с высоким потолком и окнами, где не было ничего, кроме железной кровати, табуретки и деревянного шкафа. Кто-то забыл в ящике шкафа старый толстый роман «Путешествие под землей». Я беспрерывно читал, чтобы как-то занять себя. Несмотря на обещания человека в золотых очках, отец появился только на второй день ближе к обеду.

      Как странно! Два года назад мой отец перенес легкий инсульт и с тех пор так и не смог оправиться, а теперь он был необычно бодр и весел.

      Даже хромота на правую ногу и небольшой дефект речи будто исчезли.

      Его речь напомнила мне детство,