Осень цвета кофе. Наталия Антонова

Попова.

      – Соседи?

      Саголатов кивнул:

      – Мужчина – сосед, а старушка – хозяйка квартиры.

      – Вот как? – заинтересовался Наполеонов и направился к пожилым людям.

      Участковый увязался было за ним, но потом отстал. Решил, что если он понадобится, то позовут.

      – Здравствуйте, – поздоровался Наполеонов, рассматривая мужчину и женщину, и представился: – Я следователь, Александр Романович Наполеонов.

      – Попова я, Калерия Геннадьевна, – проговорила женщина и хотела встать.

      – Сидите, сидите, – остановил её Наполеонов. – Вы, как я понимаю, хозяйка квартиры? – спросил он.

      Вдова профессора печально кивнула.

      – А вы? – обернулся следователь к мужчине.

      – Сосед я, Василий Иванович Гусятников, – представился мужчина, – живу я здесь.

      – В этой квартире? – удивился Наполеонов.

      – Да нет, – отмахнулся Гусятников, – на одной площадке с Калерией Геннадьевной.

      – Но Калерия Геннадьевна, как я понял, последнее время здесь не проживала. – Следователь снова повернулся к Поповой.

      – Не проживала, – кивнула она. – Я жила у сына, а квартиру сдавала.

      – Кому?

      – Костюкову Вадиму Аркадьевичу.

      – Давно он снимал у вас квартиру?

      – Уже год.

      – Он последнее время проживал здесь постоянно? – спросил Наполеонов.

      – Я не знаю, – ответила Попова и зарумянилась, совсем как девушка.

      «Ох и темнит старушка», – подумал следователь.

      – Костюков жил в квартире один? – спросил он вслух.

      – По-моему, у него была женщина, – с трудом выдавила из себя Калерия Геннадьевна.

      – Жена?

      – Не знаю. – Щёки профессорской вдовы снова стали пунцовыми.

      – Да ладно тебе, Калерия Геннадьевна, тень на плетень наводить, – не выдержал Гусятников. – Ясное дело, что квартиру гражданин снимал для любовных утех.

      – То есть квартирант Калерии Геннадьевны водил сюда женщину? – обратил Наполеонов свой взор на Гусятникова.

      – А кого же он мог водить сюда ещё? – фыркнул пенсионер.

      – Вы её видели?

      – Рассмотреть её мне ни разу не удалось.

      – Почему?

      – Во-первых, потому что я нелюбопытный, во-вторых, проявлял мужскую солидарность и не совал свой нос в чужие амурные дела, в-третьих, они шифровались, как советские разведчики в тылу врага.

      – Но ведь не может такого быть, чтобы вы ни разу не столкнулись друг с другом, например, на лестничной площадке.

      – Как же, – согласился мужчина, – встречал я её раза два-три в подъезде.

      – В чём она была одета?

      – В синей куртке.

      – А что вы ещё о ней можете сказать?

      – Высокая, в тёмных очках, волосы светлые.

      – Не густо.

      Пенсионер пожал плечами.

      Наполеонов снова повернулся к Поповой:

      – Почему вы, Калерия Геннадьевна, пришли именно сегодня?

      – Мы договаривались, что Вадим Аркадьевич будет деньги за квартиру переводить