Хроника смертельного лета. Юлия Терехова

вам копаться в такой гадости, – в сердцах бросила Катрин. События минувшей ночи встали перед ней, и к горлу вновь подступили слезы. Воспоминания были ужасны. Как рассказать об этом двум молодым мужикам, сидящим перед нею? Стыдно и противно… Ведь любой из них, мелькнуло у нее в голове, будет судить о подобном происшествии с логикой самца. Мол, оделась вызывающе, намалевалась – сама, никто не заставлял. Вот и напросилась. И никого не интересует, что она просто хотела быть привлекательной для одного единственного. Так вот один единственный и «оценил». Вот и сейчас этот, с усами, пялится на нее с бо-ольшим любопытством. Катрин понимала, что пауза затянулась. Но она ее держала.

      – Вы будете говорить? – нарушил Зубов неловкое молчание.

      – Нет, – коротко ответила она.

      – Почему? – искренне удивился он.

      Терпение Катрин лопнуло.

      – Потому! Я не желаю это обсуждать, – выдохнула она и закрыла лицо ладонями.

      – Послушайте, – Глинскому стало не по себе – он не выносил женских слез. – Возьмите себя в руки. Вам неловко, но…

      – Мне не неловко, – мотнула она головой. – Мне больно. Поймите, больше нет сил. Я хочу, чтобы меня оставили в покое, – она всхлипнула.

      – Он избил вас? – Глинский протянул ей бумажный платок.

      – Нет, – Катрин вытерла нос. – Я упала. Поскользнулась в ванной.

      – Вы в этом уверены? Точно помните? – с сарказмом поинтересовался Зубов. – Значит – упали… Ладно, дело ваше. Но пару деталей мне хотелось бы уточнить, – В груди закипал гнев на ее упрямство, а точнее – упертость. Ну как можно быть такой безрассудной дурой? Неужели эта женщина не понимает, что потакает изуверству и варварству? Но как ее заставить? Может, надавить пожестче? – Предупреждаю, мой вопрос опять покажется вам бестактным.

      – Спрашивайте, – подняла голову Катрин.

      – Вы всю ночь провели с Андреем Орловым?

      Катрин, уткнувшись в платок, глухо проговорила:

      – Я похожа на женщину, способную пойти еще к кому-нибудь?

      – Екатерина Дмитриевна, вы действительно не осознаете смысла моего вопроса? – Зубов повысил голос. – Меня интересует алиби вашего любовника. Он находился с вами всю ночь?

      – Да, – твердо ответила Катрин. – Остаток ночи он провел со мной.

      – И никуда не отлучался? В туалет, например? – предположил Глинский.

      – Туалет и душ находятся в спальне, то есть, в ванной комнате, примыкающей к спальне.

      – Орлов мог выйти, пока вы спали, – осторожно предположил Глинский.

      Катрин какое-то время не отвечала, а потом подняла усталое лицо.

      – Дело в том… – она запнулась, но потом продолжила, – я чутко сплю. Я бы проснулась, если б он встал с кровати и вышел…

      Она опять уперлась взглядом в некую точку в углу.

      Зубов прикидывал, как задать следующий вопрос, чтобы по возможности избежать истеричной реакции, но, вместе с тем, попробовать достучаться до этой красивой женщины сквозь невидимую преграду ее хрупкой психики. Ну, как-то так…

      – Екатерина Дмитриевна, прошу вас прокомментировать вот это, – он положил перед нею листок