Стихия смерти. Юлия Лилея

кто-то приметил, как парни ныряли?

      Все, как один, помотали головой, и Молодой горячо вскинулся:

      – Кто ж видеть-то мог? Мы одни были… А мальчишка-подельник сбежал..

      Шукар пожал плечами:

      – Свидетелей обмана нет, а вот рыбина, – он медленно будто напоказ, поднял

      её вверх за хвост, – есть, да какая большая!

      Покачиваясь в лодках, местные одобрительно повторили за старейшиной:

      – Да, большая…

      Обидчик стоял чуть вдали и торжествующе улыбался, Шукар повернулся к погонщику и раскрыл ладонь, чтобы тот отдал то, что ставил. Молодой высыпал содержимое, резко развернулся, пнул свою рыбину с мостков и сам, как был, плюхнулся в воду. Чтобы добраться до пирса нужна была лодка, а просить у цыган он не собирался.

      Старый неспешно складывал в повозку свежую рыбу, что отправляли цыгане во дворец с любым путником. Молодой тяжело дышал, мокрый, без одёжи, подбежал к повозке.

      – Случилось чего? Где был-то?

      Покряхтывая выспрашивал Старый и тут же вынул холстину, накинул на мокрого, растрепанного напарника. Того била дрожь от холодного купания и бессильной злобы. Он не ответил, а подбежал к ларю, в котором поблескивали разноцветные рыбины, и пихнул его ногой. Они разлетелись по песку будто переливающиеся листья, только очень большие. Молодой снова пихал их и приговаривал:

      – На тебе! На!

      Старый догнал погонщика и пытался его успокоить, потом видя, что толку нет, взял палку и огрел Молодого по спине. Тот осел и, выдохшись, хотел было заплакать. Старый плюхнулся рядом, достал откуда-то бутыль с водой и дал выпить:

      – Ну… Ну… Всё хорошо. Чего случилось-то?

      Молодой выпил воды, укутался поплотнее в холстину и, начав понемногу согреваться, рассказал о беде:

      – И монеты все забраааали… Прохиндеи чертовы, – и тюкнул кулаком по земле.

      – Ну чего уж теперь… Умнее надо быть… Говорил…

      Старый не договорил, заметив горячий обиженный взгляд Молодого, и примирительно закончил:

      – Вот и живут они на лодках, чтоб чуть что – в море кануть.

      – Воры поганые!

      Уже почти про себя исступленно пробубнил Молодой. Старый сам собрал рыбины, снова водворил их в повозку, похлопал погонщика по плечу и поторопил:

      – Мигом собирайся, а то несдобровать нам. И так, уж задержались.

      Ближе к полудню, прибыв в столицу и разгрузив обоз, старый погонщик никак не мог отыскать напарника. Окончательно разозлившись, собрался было без него уехать. Тут и подошел к нему молодой воин в блестящих доспехах.

      – Старик, я попросился к войскам нашим. Буду Кристадин защищать!

      – Куда тебе? Ты ж всю жизнь на полях сеял рожь.

      Ничуть не смутившись, юнец отвечал:

      – Сначала поле пахал, потом урожай сбирал. Теперь, видать, воином больше сгожусь.

      Старик замолчал и через несколько минут благословил напарника:

      – И чего это я разворчался? Будь верным защитником Кристадин!

      Обнялись погонщики на прощанье, и ещё долго глядел старый вслед Молодому.

      Глава