Статья представляет собой попытку рассмотрения феномена коррупции в культурно-историческом, антропологическом, институциональном и этологическом ракурсах. Подобный подход позволяет авторам уйти от обыденных представлений о коррупции как об организованной структуре персонализированных отношений и увидеть, что за словом «коррупция» скрываются весьма разноплановые общественные явления.
Все попытки реализации утопических проектов (проектов глобального преобразования реальности или создания «с нуля» новых обществ) на государственном уровне неизменно терпели крах, наталкиваясь на то, что Д.Скотт определил как «метис»: особый род практического знания, которое невозможно было учесть и унифицировать в рамках утопической проектной логики. Причина краха утопических проектов городского планирования крылась в том, что их создатели пытались построить идеальный город, своего рода произведение искусства. Если для создания идеального города нужен не только архитектурный план, но и подходящие строительные материалы, то для создания идеального утопического сообщества нужно не только представление о том, какой способ человеческого сосуществования является идеальным, но и люди, готовые строить свою жизнь в соответствии с этим представлением. Для того чтобы создать такое сообщество, его члены должны относиться к жизни сообщества как к произведению искусства. Повседневность, то есть привычные действия, совершаемые автоматически, должна стать осмысленной. Идеальный город был невозможен без идеального архитектурного плана, идеальное человеческое сообщество без идеальных внутренних механизмов упорядочивания и контроля, которые не только превращали бы определенное количество людей в единый организм, но и трансформировали повседневность, выстраивая жизнь по модели искусства. Описанию и анализу практик воплощения утопии, на примере одного из утопических сообществ и посвящена данная статья.
В статье анализируются повседневные практики работников полиции в условиях реформы. Через концепцию Джеймса Скотта показывается, что их поведение это своего рода техники сопротивления высокому модернистскому проекту реформирования. Через использование категории «метис» демонстрируются причины провала всех полицейских реформ в современной России. Важным при этом является тот факт, что разделение между управляемыми и управляющими – это граница не между полицией и «простыми людьми», а граница между рядовыми полицейскими и начальниками-реформаторами.
Статья посвящена анализу «различительной способности университетов». Основной вопрос, на который пытается ответить автор, можно сформулировать следующим образом: что могут «видеть» университеты, а что остается в зоне их «слепого пятна». Данная тема является относительно новой для социологии образования, поэтому для ее развития предлагается разработать новый теоретический язык – язык социальной топологии университета. Последняя позволяет увидеть университет не как субстанцию, институт, пассивного объекта или игрока, встроенного в институциональные игры, а как сеть отношений между ключевыми актантами. «Различительная способность» университета понимается, таким образом, как необходимое условие выстраивания отношений между агентами внутри- и внешнеполитических сред отношений.
В статье представлена попытка понять, существует ли у государства собственная оптика, отличный от других институтов познавательный инструментарий. Книга Джеймса Скотта, в которой была поставлена проблематика «оптики государства», стала своеобразным учебником по данному вопросу. Тем не менее, подробный разбор аргументации Дж. Скотта показывает, что описанные им характеристики «оптики государства» (прежде всего, логика государственных упрощений), свойственны всем институтам Модерна, имеющих дело с управлением жизнедеятельностью людей.
Эта статья посвящена вопросам взаимодействия общества и государства, поставленным Дж. С. Скоттом в его последних книгах и лекциях. Как процессы одомашнивания в неолите привели к возникновению первых государств? Какова сущность самих государств, связанных с перманентными проектами оседлости населения? Какова так называемая история взаимодействия государства и цивилизации с анархией и варварством? – ответы и гипотезы Дж. С. Скотта подвергаются в данной статье критическому изложению и анализу.
Исследование ВЦИОМ, посвященное выборам 2011–2012‑х годов, оправдывает ожидания, разочаровывает, не дает готовых ответов и заставляет искать их самостоятельно – таковы главные итоги сборника «От плебисцита – к выборам». Сборник оправдывает ожидания как источник опросных данных и выборной аналитики и наверняка будет полезен многим из 39 % столичных жителей, которые, по данным ВЦИОМ, «безусловно интересуются» политикой [От плебисцита.., с. 440–441] и пытаются понять, что произошло в этот период. Почему «Единая Россия» потеряла голоса, а Путин уверенно победил, почему начались протестные митинги и как они сказались на избирательной кампании, и т. д. Отвечает на них, прежде всего, глава М. Мамонова «Выборы 2011–2012 гг.: победители и побежденные», занимающая почти 2/5 общего объема книги. Это добротная прикладная аналитика, последовательная и хорошо обоснованная опросными данными.
Исследование Михаила Габовича – это, видимо, первая академическая монография о возникшем в 2011 г. протестном движении в России, которое проявило себя в массовых акциях, публичных перформансах и бурных дискуссиях в Интернете и оффлайне. Габович, исследователь форума Эйнштейна в Потсдаме, социолог и историк, использует в работе как социологические, так и исторические экспликации. В исторической перспективе он рассматривает протесты сквозь призму генеалогии политического протеста, возникшего в СССР и царской России. Габович убежден, что протестное движение лишь очень слабо связано с признанными структурами гражданского общества и политического рынка, такими, как партии, НКО или манифестации социального протеста.
Статья посвящена процессу протестной политизации подростков. В основу работы легли глубинные интервью с подростками, участвовавшими в протестных акциях 2011–2012‑х годов или сочувствующими протестному движению. Исследование политизации в сопоставлении с процессом взросления подростков показало, что навыки самостоятельности (взрослого поведения) достаточно быстро развиваются в приватной сфере, тогда как в публичной сфере даже политизированные подростки чаще всего остаются зависимыми от авторитетных взрослых. Альтернативой инфантильной несамостоятельности в публичной сфере иногда выступает подростковый радикализм, стремление выразить себя в политике. Выдвигается гипотеза о связи модели воспитания, предполагающей инфантилизацию подростков в публичной сфере, и базовыми характеристиками деполитизированного общества.
В статье на основе на данных европейского проекта MYPLACE (Memory, Youth, Political Legacy, and Civic Engagement) анализируется феномен активного отстранения от политики («антиполитичной» позиции) среди молодежи в России. «Антиполитичная» позиция, предполагающая отношение к политике как чуждой области, в которой любая активность бессмысленна, может сочетаться с информированностью о политических событиях в стране и участием в гражданских инициативах, которые, однако, не воспринимаются как политические. Типичным для молодых респондентов оказываются сочетание ценностей свободы и самореализации в приватной сфере и идеи сильной власти в масштабах страны. Причинами отчуждения от политики называются недоверие к институтам формальной политики и низкий уровень взаимного доверия в обществе.