Анналы тенниса. Джулиан Маршалл

его предпочтениям.

      Рис. 9 Изображение теннисных ракеток и мячей с гравюры Дж. Мителли, Италия, 1675 г.

      Мазарини поощрял более спокойные и малоподвижные развлечения, такие как хокка (hocca) [она же basset, или barbacole – карточная азартная игра], бириби (biribi) [или cavagnole -разновидность рулетки] и другие азартные игры, заимствованные из Италии. Дальновидный аббат Сен-Пьер (Abbé de Saint-Pierre) предупреждает его о последствиях их губительного влияния: «Люди предпочитают азартные игры, – говорит он, – и перестали играть в активные игры, такие как la paume, le mail и т. д., они стали слабее, нездоровее, невежественнее и менее вежливее. Женщины, сбитые с толку тем же влечением, стали уважать себя меньше, чем раньше».

      Людовик XV никак не мог изменить это положение вещей к лучшему: он не испытывал к ла пому ни малейшего сочувствия. Однако, в книге Cérémonial Diplomatique des Cours de l’Europe,107 в главе Extrait du Cérémonial de France мы находим: «когда король играл в la paume, плащеносец одной рукой подает ему мяч, а в другой держит шпагу. Он также отмечает стоимость всех сетов, которые король проигрывает во время игры, и король оплачивает все ставки, независимо от того, выигрывает он или проигрывает. Когда король перестает играть, хозяин корта должен снабдить офицеров и свиту закусками, если это будет после обеда, и завтраком, если это будет утром.»

      Но популярность тенниса продолжала снижаться. Корты становились все менее многочисленными, потому что на них было меньше спроса, а хороших игроков видели все реже. Из нескольких последних особенно известен один по имени Кабасс (Cabasse)108, который дал свое имя странному, обратному удару, в котором мяч попадал в деданс с примыкающей к нему стены галереи. Этот удар, который теперь редко, если вообще когда-либо видели, до сих пор носит имя le coup de Cabasse.

      Другими великими игроками этого времени (1740—1758) были Клерже (Clergé), Фароле- старший (Farolais), Ла Фосс (La Fosse), Барселлон -отец (Barcellon) и Барнеон (Barnéon). Клерже109 был самым замечательным по силе своего первого удара, который, однако, он наносил с большой точностью. Он также был лучшим игроком в парной игре, не принимая ничего лишнего, кроме своих собственных ударов, играя по правилам, предупреждая своего партнера, сильного или слабого игрока, как принимать удары, и представляя заметный контраст с большинством других игроков его уровня, которые брали каждый мяч, который был в пределах досягаемости, зачастую запутывая своих партнеров. Когда Клерже, находясь на «опасной» стороне, принимал подачу, он подходил к победной галерее, защищая их своим неизменным ударом с лета, принимал каждый уходящий мяч так же, как и те, что отскакивали от тамбура, и призывал своего партнера брать все остальное. Находясь на стороне подачи, он стоял около четвертой «погони» (= английская «погоня» 1 и 2, или «хуже, чем ярд») и рядом с дедансом, где все так же с лета форхендом или бекхендом легко отбивал все мячи, летящие прямо или в сторону, и возвращал укороченные мячом из переднего угла. Он мог бы пропустить мяч для «погони», но вместо того, чтобы сместиться со своей позиции оставлял

107

By Dumont (Amsterdam, 1739).

108

M.de Man***eux (p.33) называет его имя как Cavasse.

109

Возможно, это был сын или внук игрока с тем же именем, о котором говорилось выше (p. 320).