Народные Сказы о древней истории Русов. Юрий Максименко

большую, в земле хоромы сложили изъ дерева, камнемъ кругомъ обстроили, положили царя Огылу въ санях, дали ему коней борзыхъ, чтобъ ехать дале, на Тотъ Свет, до Наве-Реки, и, чтобъ было чем платить перевозу, положили горшки с червонцами, серебромъ, медью мелкою, чтобъ всехъ царь Огыла тотъ оплатить могъ, чтобъ ни в чемъ не нуждался на Томъ Свете. Положили ему мяса, творогу сухого, крынку сметаны, муки, зерна, хлеба мешокъ, и зарыли съ плачем могилу ту, насыпали на ней курганъ большой и на немъ посадили дубокъ молодой…»

      Сложенные хоромы в могиле явно указывают на срубную археологическую культуру, временные рамки которой охватывают с 1600 по 1200 гг. до н. э. Культура была распространена в степной и лесостепной полосах Восточной Европы между Днепром и Уралом, с отдельными памятниками в Западной Сибири и на Северном Кавказе. Все атрибуты захоронения царя Русов явно указывают на сходство с погребениями скифов. Ну и курган над могилой аналогичен скифским курганам. Значит, Русы, о которых идёт речь в Сказе, были реальными скифами, что и означает скотоводов, которые, согласно официальной истории, и создали курганные погребения по всей степи. Интересно при этом и описание в Сказе тризны над могилой царя.

      СКАЗЪ ЗАХАРИХИ ПРО СОРАВУ ДА РУСАВУ

      За те старые часы, когда Прадеды Прадедовъ были,

      а время не считали, бо не умели,

      а кто умелъ, такъ за давиной забылъ;

      за те часы, колы стара баба

      не скажетъ, колы то было;

      за те часы, когда полудень не тамъ былъ,

      а когда въ небе два месяца было,

      а теде одинъ только ходитъ;

      за часы часовъ старовины были Прадеды наши въ степу,

      а на возахъ жили, якъ мы въ дому.

      Былъ тогда Царь надъ Русема,

      а Царь тотъ сына не имелъ, а две дочери,

      а одна была Сорава, а друга Русава.

      И то печаловался Царь Криврогъ,

      якъ не имелъ сына, чтобъ помочь была,

      а только дочки две, а съ нихъ что,

      вырастутъ, замужъ отдастъ,

      а замужъ отдастъ, изъ дому уйдутъ,

      а съ одного воза на другой,

      а що на чужомъ возу, то уже не твое,

      а що не твое, то на чужомъ возу.

      А молилъ Бога Царь, чтобъ хоть зятей добрыхъ

      да сильныхъ Богъ далъ ему.

      А пришла утромъ рано дочка Сорава

      а сказала отцу: «Не знаю, батя, какъ и сказать тебе,

      а видела я, какъ сестра младшая, Русава,

      съ хлопцемъ говорила,

      а тотъ хлопецъ высокъ собой,

      ясенъ а красивъ, силенъ а ловокъ,

      а коли виделъ меня, исчезъ сразу!»

      Позвалъ Царь Криврогъ Русаву,

      а такъ ей сказалъ: «Що же ты, дочка моя,

      отъ меня хоронишься, хлопца не покажешь?

      Разве не отецъ я тебе? Врагъ, что ли, тебе?»

      Заплакала Русава а такъ отвечала:

      «Не нарекай на меня, батя мой!

      Видела я того хлопца сама впервые,

      а не знаю, откуды шелъ онъ».

      А на другiй день Русава пришла,

      а такъ отцу сказала: «Батя мой,

      вчера ты