Гора ветров. Анна Таволгина

      13

      Любовь проснулась с первым светом. Очнувшись ото сна, она повернулась и подумала: «С девкой что-то неладно». От всех грустей назначалось одно лекарство – пристроиться к делу. Так решилось и на этот раз: а побелить-ка дом! С Верой они на определенный день не договаривались. Однако надо купить извести да кисть новую… Сказано – сделано. Да и базарный день сегодня. Вера придет – а у них уже все готово. Плохо ли? Вера… Любовь вздохнула и опустила свои сухие в тонких извитых венах ноги в старые тапки.

      Через полчаса на тарелке румянилась первая партия драников.

      – Вставай-поднимайся! На рынок поедем. Давай, вставай, лицо умывай, – поддавала она преувеличенного энтузиазма.

      Танечка потянулась.

      – На рынок? Чего это ты, баб?

      – Давай, давай. Время идет, нас не ждет.

      Таня приподнялась на кровати, с любопытством поймала мимолетный бабушкин взгляд.

      Нехитрый завтрак, сборы, дверь на замок – и вот они уж идут по пыльной дороге.

      – Старый да малый, – приговаривает бабушка.

      Таня подхватила ее под руку и прижалась, вдыхая родной запах. Улыбнулась, заглянула в лицо. И старое сердце Любови дрогнуло, потеплело. Она на мгновение ослабла и оступилась.

      – Шемела6. Вот и хорошо. Вот и ладно.

      Грохочет трамвай, мелькают освещенные ярким утренним солнцем зеленые ветви. Бабушка сидит, степенно опустив сумку на колени. Танечка держится за поручень ее сиденья. Ветер, врываясь в открытые окна, шевелит их платья. Они вместе едут на рынок. Только это, то, что сейчас. И оно прекрасно.

      Задолго до ворот выстроились рядами торговцы всякой всячиной – бабки с семечками, цыганки в платках, с цветастыми платьями на раскинутых руках. За воротами в овощных рядах – тетки с ведрами отборной прошлогодней картошки, пучками пузатой редиски и первыми огурчиками. У кооперативного магазинчика грузчик бу́хает на прилавок весы, а потом вытаскивает первую партию ящиков с привозными помидорами. В считанные минуты к весам выстраивается очередь: «Почем помидорчики?»

      – Может, постоишь пока? – неуверенно спрашивает бабушка.

      – Давай! – отзывается Таня, и бабушка тянет из сумки измятые два рубля и аккуратно свернутую авоську. А сама неспешно отправляется к дальнему краю, за территорию рынка, где прямо на земле стоят перевернутые ящики из-под стеклотары с разнокалиберными плошками поверх. В плошках – кусочки негашеной извести, а рядом – длинные, зеленовато-желтые кисти для побелки.

      Танина очередь бойко продвигается, и вот твердые красные помидоры перекатываются в подставленную авоську, а сдача стукает в блюдечко на прилавке. Таня поспешно отходит, раздумывая, где лучше подождать бабушку. Фруктовые ряды наполнены черешней и абрикосами. Нездешняя одежда южных людей проглядывает из-под привычных глазу, изрядно пропыленных пиджаков. А приспособленный к торговле русский словно надет поверх непонятной

6

Бестолковый, суетливый, опрометчивый человек.