Летопись голодной стали. Ростки зла. Илья Полетаев

и тот наёмник, из синдиката Соколов… Он покинул пир как-раз в тот момент, когда всё началось, – сказал Ярген, посмотрев на Луция.

      – Возможно, он убежал из города, в страхе поджав хвост. Возможно, сделал он это не один. В любом случае остальные члены синдиката сейчас в городе, как мне известно. И это нам на руку.

      Ярген слабо улыбнулся, блеснули его голубые глаза лукавым огоньком.

      – Тогда я предполагаю, у кого может быть сейчас Елена. Найдём того наёмника, найдём, возможно, и её саму.

      – Почему ты так уверен в том, что Елена покинула столицу вместе с господином Дунканом?

      – Предчувствие. Интуиция. В любом случае нам нужно встретиться с теми наёмниками, кто ещё остался в столице. И если господина Дункана среди них нет, то тогда мои догадки станут яснее.

      Луций слабо улыбнулся, и в сером свете зала его бледные щёки прорезались морщинками.

      – Тогда пригласим наших многоуважаемых членов синдиката на аудиенцию к… будущему царю Венерии.

      К полудню солнце встало в зените. Его ярко-жёлтые лучи прорезали хмурый небосвод, испещряя золотистыми линиями тёмно-серый покров густых облаков и очищая небо. Конечно, идеально чистым оно не было. В это время года, во время поздней осени, такое явление здесь является редкостью.

      Ещё через час от начала полудня небо расчистилось от заслона хмурых пятен, однако белесая облачность всё же окутывала ярко-голубую глазурь.

      Конь не спеша ступал по пышному покрову травы. Его копыта ритмично били по заросшей почве, сминая густой жёлто-коричневый ковёр. Со всех сторон простиралась глухая лесная чаща. Кругом росли высокие кусты и широкие стволы деревьев. Нормальной тропы для езды не было, и конь то взбирался на невысокий овраг, заросший плющом, то проезжал по ровной поляне, то ютился по чащобе, волнуя зелёную живую стену. Несмотря на плохую проходимость, Дункану был предпочтителен именно этот путь.

      А куда он вёл – он не знал. Тем более не знала и Елена.

      С самого утра они катались на коне, огибая лесной массив. Наёмник угостил девушку единственным, что нашлось у него в сумке – чуть попортившимся яблоком, куском ржаного хлеба и парой глотков белого вина. На этом перекус на ходу заканчивался, и девушка хныкала, хоть и понимала, что бесполезно, от наступающего всё сильнее голода.

      – Простите, Ваше Величество, но я не успел ничего прихватить с собой с праздничного стола. Уж больно спешил я покинуть сие мероприятие, когда всё пошло под откос. – Дункан язвительно усмехнулся.

      – Очень смешно. – Девушка обижено ответила, выпучив губы. – Не принимай меня за избалованную папину дочку. Я всё понимаю.

      – Большая редкость среди девиц знатных кровей – рассудительность и благородное понимание, – сказал наёмник.

      – И всё же я человек. И человек испытывает голод, если долго не ест… – по-прежнему недовольно бурча, сказала Елена.

      – Нужно было наедаться за столом. Сидела весь вечер и тыкала вилкой в тарелку, вороша и мучая еду. Что там было? Зажаренная свиная ножка, или куриный