Три дня Индиго. Сергей Лукьяненко

дошел до комнаты Дарины, открыл дверь и проскользнул внутрь. Стучать у Измененных было не принято.

      Дарина лежала ногами к двери на матрасе, застеленном одеялом, и читала какую-то книжку. В ушах у нее были капельки наушников, рядом лежал плеер, подаренный мной неделю назад. Она очень смешно болтала в воздухе ногами в такт музыке, я невольно улыбнулся и постоял немного, глядя на нее.

      Потом, как мог тихо, подкрался к ней (пол был покрыт в несколько слоев коврами и одеялами), присел и закрыл ей ладонями глаза.

      Вообще-то дурацкий поступок. Жница может убить человека голыми руками.

      Но я не боялся.

      – Знала, что ты придешь, – сказала Дарина. Оттолкнула книжку, перевернулась на спину.

      Я осторожно убрал ладони, посмотрел в ее сиреневые глаза и поцеловал. Вынул наушники. Из них едва слышно доносилась музыка – кто-то призывал порвать тишину, проклинать тьму и проклинать свет.

      Мы целовались, пока песня не кончилась.

      Потом я лег рядом и спросил:

      – Гнездо сказало?

      – Нет, я чувствовала, что ты придешь, – ответила Дарина.

      Может быть, она и впрямь почувствовала. А может быть, хотела, чтобы я пришел.

      – Дарина… – Я взял ее за руку. – Случилась странная история. Меня позвал к себе Продавец. Я только что из Комка.

      – Так, – ее голос сразу посерьезнел. Она коснулась плеера, отключая его.

      – Кто-то убил Продавца в Комке. Не в том, что рядом. На набережной. Продавец просит меня выяснить, кто это сделал.

      – Не ввязывайся! – быстро сказала Дарина. – Максим! Это либо Прежние, либо Инсеки!

      – Инсек один, и он сидит в своем корабле на Селене.

      – Тогда Прежние. Тем более!

      – Мне не надо ни с кем драться. Только выяснить, кто это сделал.

      Дарина помолчала мгновение. Спросила:

      – Что он тебе пообещал?

      – Возвратный мутаген.

      Теперь она замолчала надолго. Я приподнялся, посмотрел на жницу.

      Дарина плакала.

      – Ты не хочешь снова стать человеком? – спросил я.

      Она прижалась лицом к моей груди. Прошептала:

      – Хочу. Очень хочу. Но лучше я буду жницей, а ты живым.

      – Дарина, я не буду рисковать. Это вроде частного расследования. Приду, посмотрю, попытаюсь понять.

      – И тебя убьют!

      – Кто?

      – Не знаю. – Она села. – Максим…

      Я молчал. Дарина безнадежно заглянула мне в глаза.

      – Тебя не переубедить?

      – Нет.

      – Тогда рассказывай.

      – Да нечего еще рассказывать, – вздохнул я. – Наш Продавец никаких деталей не раскрыл. Может, и сам не знает? Сказал, что Продавец на набережной был убит вечером, между девятью и одиннадцатью часами. Об этом никто не знает, ни полиция, ни власти. Комок закрыт, откроется только для меня. Я могу привлекать к расследованию тех, кто участвовал в истории с вашим Гнездом.

      – То есть меня, Наську…

      – Ни тебя, ни тем более Наську я привлекать не стану!

      – А зря, кстати, – сказала Дарина. – Она