Ветви на воде. Эдвин Чарлз Табб

общаться с Хэнком, но дело есть дело, а деньги есть деньги.

      – А где же?

      – Ты знаешь миссис Мэри Джейн Доусон?

      Я нахмурил лоб, вспоминая, но мои старания не увенчались успехом.

      – Нет, – ответил я. Дентон был маленьким городом, и большинство детей я знал если не по именам, то по крайней мере в лицо. Но со взрослыми все было иначе.

      – Она вдова, живет на Помпано-Драйв. Ей нужен кто-то, кто согласен поработать у нее в саду, в цветнике, может, даже посадить овощи. Ты готов?

      – Да, сэр! – воскликнул я. Судя по всему, этой работы должно было хватить не на один день.

      – Она будет платить тебе, как я, пять долларов в день. Если ты готов, она ждет тебя сегодня к двум. Потом скажет, во сколько к ней нужно приходить.

      – Как вы это сделали? – спросил я.

      – Что я сделал?

      – Нашли мне новую работу.

      – Ах, это, – Хэнк помолчал немного, прежде чем ответить на мой вопрос. – Пошел вечером выпить пива в бар, и Мэри Джейн туда заглянула утолить жажду. Мы с ней старые друзья, так что разговорились. Она спросила, как у меня дела, а я сказал, что нашел себе помощника. Ей захотелось узнать какого. Я рассказал про тебя и твою собаку, и ее растрогала эта история.

      Я спросил, знает ли она, как меня избили дикие звереныши, переодетые в мальчиков, но Хэнк меня успокоил.

      – Я сказал только, что тебе нужны деньги, чтобы прокормить собаку. Она спросила, не хочешь ли ты поработать в саду, я ответил, что вряд ли ты будешь против, и сегодня она тебя ждет, чтобы все обсудить.

      Мне захотелось обнять Хэнка, но я лишь улыбнулся и поблагодарил его.

      – Ну как поживает твоя собака? Скелет, да? – спросил он, меняя тему.

      – Поправляется. Наконец начал набирать вес. По крайней мере ребра уже не видны, но впереди еще долгий путь.

      – Уверен, все будет хорошо, – Хэнк улыбнулся, – ведь теперь у него есть ты. Твой папа ничего больше о нем не говорит?

      – Ни слова с тех пор, как разрешил его оставить. Как будто забыл о нем. Может, и забыл. Скелет ведь почти не лает.

      – Нет, не забыл, – сказал Хэнк, – как-то он упомянул об этом, когда я зашел в «Кирби».

      – И что он сказал?

      – Что его сынишка приволок бездомную собаку и пошел работать, чтобы ее прокормить.

      Вдруг выражение лица Хэнка изменилось.

      – Он не знает, что ты работаешь у меня?

      – Нет. Мы не очень-то много общаемся.

      После этих слов даже мне стало понятно, как ужасно это прозвучало. Я чувствовал, как он смотрит на меня и думает о моей жизни. Это ощущалось практически, как исходивший от него запах. Я подумал, не напомнить ли ему его собственные слова, что не стоит беспокоиться о том, чего нельзя изменить, но не стал.

      – Ну, – сказал он наконец, нарушив неловкую паузу, – наверное, общение со мной немного помогает, а?

      Он даже рассмеялся, будто удачно пошутил, но мы оба понимали, что нет. Я поднялся, и Хэнк сообщил мне номер дома, в котором жила миссис Мэри Джейн Доусон.

      – Ты его никак не пропустишь, – сказал он, – во дворе увидишь много-много кустов азалии.

      Когда