Здоровый оптимизм. Ольга Леонидовна Вербовая

Понятное дело, что ни о каком дальнейшем изучении не могло быть и речи. Так бы "родинцы" и покинули Солнечную Систему, если бы как раз в тот момент не заметили соседнюю планету, на которой также оказалась жизнь. Это дало им формальный повод не остаться без работы и не быть командированными в другую местность. Строить новую станцию не имело смысла, да и влетело бы в копеечку. Поэтому было решено начать наблюдение за Землёй с этой станции, которую затем переименовали в "Земляной вал".

        Туда-то меня, забитую и умирающую, и доставили добрые работники.

      – А зачем вы исследуете Землю? – спросила я дядю Арбенса. – И что исследуете?

      – О, мы исследуем многое. И литосферу, и атмосферу, и биосферу. Но главное для нас понять, как природа влияет на человека, и как человек в свою очередь влияет на природу. Раньше, до того, как изобрели быстроходные звездолёты, наши исследования ограничивались Родиной. А потом, когда стало возможным, мы включили в рассмотрение и такие факторы, как близость к звезде, численность спутников и расстояние от центра галактики. И результаты получались не такими, как на Родине. Не волнуйся – если ты подумала про вооружение, нас это не интересует. Так как насчёт моего предложения – ты согласна?

      – Я… я не знаю. Можно, я подумаю до завтра?

      – Разумеется! Я понимаю: для тебя это очень неожиданно, и ни в коем случае не тороплю. Ну, а пока, может, поешь? Ты, наверное, голодная?… Карна, принеси нашей гостье салат.

      – Да, дядя Арбенс, – ответила женщина в блестящем чепчике и спешно удалилась.

      – Ну, ладно, Зина, я должен идти работать, – сказал на прощание дядя Арбенс. – Если тебе что-то понадобится, обращайся к Мунге, – он кивнул головой в её сторону.

      – Хорошо, дядя Арбенс.

        Я не знала, позволено ли мне так его называть, но, судя по тому, что хозяин не поправил меня, не сказал ни слова, я восприняла это как согласие. Остальные тоже не спешили делать замечания.

      – Пойдём, Элая, – обратился он к молодой женщине, прежде чем вместе с ней выйти из комнаты.

        Элая… Не о ней ли говорил доктор Кропс? Если о ней, то почему "тётя"? Может, на станции есть ещё одна женщина с таким же именем, постарше? Об этом я тут же и спросила Мунгу.

      – Она и есть, – ответила та. – А "тётя" потому, что она личный секретарь дяди Арбенса.

      – А дядя Арбенс – ваш начальник?

      – Да, начальник станции.

        В тот момент как раз вернулась Карна. В руках, покрытых по самые локти серебристыми перчатками, она несла блюдо с каким-то салатом. Несмотря на потерю памяти, я была уверена, что никогда прежде не видела таких блюд. По форме оно напоминало цветок с раскрытыми лепестками, искусно вылепленными из зелёного стекла. По краешкам эти лепестки обрамляли невысокие бортики.

        Когда Карна заходила, молодой человек тут же бросился к ней, чтобы придержать дверь.

      – Спасибо, Сото, – улыбнулась она ему.

      – Пустяки, тётя Карна, – откликнулся он.

        Кухарка