«Яйцо от шефа». Петр Альшевский

Зарисовать его что ли… на какой улице его машина стояла?

      Клымова. На Донбасской.

      Дусилин. А к нам ты на какой прибилась?

      Клымова. Дворняжки прибиваются…

      Дусилин. А ты у нас хохлатка китайская. (Чачину) Эту породу Мартыгин завел. Ну тот, что нижний зуб выбил. Деньги на собаку ему Голубая Женька дала.

      Буйняковский. Голубая Женька?

      Дусилин. У нее пальто болоньевое голубое, ну и она волосы под пальто перекрасила. Весной, сказала, блузку под волосы купит. Не знаешь, с чего ей деньги Мартыгину давать?

      Чачин. А она ему просто так или именно на собаку? Дусилин. Да чего ей вообще деньги давать… да твою же мать!

      Чачин. Чего?

      Дусилин. Не давала она ему ничего! У Мартыгина свои денежки появились! Совсем немаленькие, если он таких собак покупает. Голубую Женьку он приплел, чтобы мне за яванский ром не возвращать! На бутылку рома у меня занял и той линии, что он на нуле, не отступая, держится! С собакой он прокололся! Хлебальню, что во Втором Газовом переулке ты помнишь? Супы в ней закуской!

      Чачин. Закусок у них целая колонка. Супом кроме тебя, не знаю, кто заедает.

      Дусилин. Мне же не только заесть, но и поесть. Пьяным и сытым из нее выхожу. Конечно, не наевшимся, но суп деньги, что за него, отдаю, хорошо заполняет. Мартыгин в скандал без меня влетел. Я что-то покушать стараюсь а он, ничем не закусывая, бутылку всосал. Всосал и всосал, ничего тут плохого, но Мартыгин не заплатил!

      Чачин. Сказал, занесет попозже? Мы там люди постоянные и нам позволительно. Если не затянешь, тебе и в другой раз морду бить не станут. Принес тогда – и сейчас принесешь. Мартыгин там свой, и к нему, думаю, с доверием бы отнеслись.

      Дусилин. Заговори он об отсрочке, они бы поладили, но окосевший Мартыгин заорал, что за водку здесь платил он уже достаточно.

      Чачин. Холод страшный…

      Устинов. Очень холодно.

      Чачин. За бычью наглость Мартыгину грозило до полусмерти быть обработанным. Устинов. Он бегал, всем, что ему попадалось, размахивал, на обезумевшего они решили не набрасываться.

      Чачин. Найти Мартыгина им…

      Дусилин. Как ногу почесать! Мартыгин, когда проспался, это глубоко осознал. Чем загладить, не придумаешь – шкуру не спасешь. В квартиру вломятся и сколько ни визжи, никто тебя не пожалеет!

      Буйняковский. За поллитра водки не чересчур?

      Дусилин. А они поддерживать обязаны. Злющими беспредельщиками считать перестанут – быстро на кафе лапу наложат. С низов рванут и под себя подгребут. Ценного у нас в Калаче немного, а резких парней, свой шанс вынюхивающих, как микробов на унитазном очке. Мартыгина не изувечишь – готовься. Клыки в горло получать! Мартыгин понимал, что его проблема разрешится для него довольно ужасно, и придумал с бутылкой рома на поклон к ним идти. Опережая их появление у себя, в хлебаловку прийти, в ноги пасть и в вытянутой руке ром. Не заплатил за водку – принес, что подороже… может, не тронут. И его не тронули. С ромом