Ахульго. Шапи Казиев

мне, кади, бывает ли слишком много братьев?

      – Люди, на которых ты гневаешься, ни сделали ничего дурного, Шамиль, – принялся оправдываться кади.

      – Они всегда делали и теперь готовы делать все, в чем ты нуждаешься.

      – Я нуждаюсь только в том, для чего меня избрал народ, – ответил Шамиль.

      – И если человек не может прийти к своему имаму, значит, у него нет имама.

      – Может, эти люди и не правы, но и мне кажется, что для Имамата нужна своя столица, – продолжал оправдываться кади.

      – Аул переполнен. В мечети не хватает места. Сады – и те полны приезжих.

      – Если кто-то из мюридов травил ваши посевы, ломал деревья или обидел хотя бы ребенка, я накажу его так, как велит шариат, – пообещал Шамиль.

      – А те, кто на них клевещет, пусть выйдут сюда. Я хочу полюбоваться на их храбрость.

      – Лучше пойдем в мечеть и обсудим это дело сами, – предложил кади.

      – Ты – судья, – ответил Шамиль.

      – И ты знаешь, что полагается за нарушение святых законов. А я не сойду с этого места, пока ты не осудишь преступников. И так будет с каждым, кто коснется моста чем либо, кроме ноги или копыта своего коня!

      Кади покорно кивнул. Он собрался было вернуться в мечеть, но затем обернулся и показал глазами на окружение имама.

      – Решить дело по шариату нетрудно. Но чтобы привести приговор в исполнение, мне понадобится помощь.

      Все тут же сошли с коней, но Шамиль остановил наибов и кивнул на своих помощников.

      – Они сами справятся.

      Юнус и Султанбек привязали коней к столбу у мечети и вошли в нее вслед за кади.

      Глава 10

      Курбан, переполненный радостью от предстоящей женитьбы сына, старался гнать отару как можно быстрей. Но когда увидел расположившиеся у дороги мюридов, повернул отару в их сторону.

      Мюриды времени не теряли. Кто чистил коней, кто смазывал ружья или точил сабли, кто читал Коран. Курбан поприветствовал воинов, и те отвечали ему с почтением к его сединам, а баранов его будто вовсе не замечали. Курбан знал, что на содержание мюридов выделялись деньги из имамской казны, но и сам решил пожертвовать несколько баранов. Накормить путников – дело богоугодное. Ведь и его сын скоро может оказаться среди них, и его кто-нибудь накормит в походе.

      Он смотрел на этих парней и видел, что они из разных мест. Он различал особые черты салатавцев, андийцев, койсубулинцев, гумбетовцев, мехтулинцев, ауховцев, ичкерийцев, кумыков, людей из других обществ и народов. Но было у них всех и нечто общее, что отличает праведников от остальных людей. Шамилю было на кого положиться.

      Курбан прикидывал, как бы выглядел его сын среди этих удальцов, а еще ему хотелось показать, что он и сам кое на что годится.

      – Джигиты! – крикнул Курбан.

      – Дарю барана тому, кто меня одолеет!

      – А если одолеешь ты? – оглянулся на него стройный красавец, проверявший патроны в своих газырях.

      – Тогда… – Курбан на мгновенье задумался.

      – Тогда вспомните меня в своих молитвах.

      – Хочешь бороться, отец? – спросил широкоплечий парень, откладывая отточенный кинжал.

      – Давай!

      Курбан