Алиса в Стране чудес. Алиса в Зазеркалье. Льюис Кэрролл

например, стихи. Хотела прочитать наизусть одни, а получились совсем другие, – вздохнула Алиса.

      – А про Стрекозу и Муравья знаешь?

      Алиса кивнула, сложила руки и начала:

      Стрекоза, в заботах вся,

      Летом делает дела:

      Тащит, знай, и то и это

      Про запас, что дарит лето.

      Праздно время не проводит –

      На труды все дни уходят.

      Муравей же всякий раз

      Веселиться лишь горазд.

      Вот зима сменила лето.

      Льдом и снегом всё одето.

      И, продрогнув до костей,

      Умоляет Муравей:

      Ты пусти меня, сестрица,

      Нам пора бы подружиться.

      Поделись своим добром,

      Вместе сытно заживём.

      – Неверно! – перебила Алису Гусеница.

      – Да, похоже, что-то тут неправильно, – согласилась она. – Словно всё перепуталось. И слова, кажется, были другие.

      – Неверно с самого начала и до конца, – решительно повторила Гусеница.

      Несколько минут они молчали.

      – Какого же роста тебе хотелось бы быть? – наконец спросила Гусеница.

      – Дело даже не в росте, – поспешила с ответом Алиса. – Неприятнее всего меняться так часто, понимаете?

      – Не понимаю.

      Алиса промолчала.

      До сих пор никто и никогда ей так не противоречил и не обрывал на каждом слове. Она почувствовала, что теряет терпение.

      – А ты довольна своим теперешним ростом? – спросила Гусеница.

      – Десять сантиметров – что же это за рост! Хотелось бы быть повыше.

      – Это отличный рост! – с досадой проговорила Гусеница и, встав на гриб, выпрямилась – как раз такой она и была.

      – Но я не привыкла быть такой крошечной! – жалобно проговорила бедная Алиса и подумала про себя: «Какие они все здесь обидчивые!»

      – Прекрасный рост, – невозмутимо сказала Гусеница и снова принялась за кальян.

      Алиса стояла и терпеливо ждала, когда ей снова вздумается заговорить. Через несколько минут Гусеница перестала курить, зевнула пару раз, потянулась и, спустившись с гриба, поползла в траву, загадочно бросив на ходу:

      – С одной стороны откусишь – вырастешь, с другой – станешь ещё меньше.

      – С одной стороны чего? И где эта сторона? – крикнула ей вслед Алиса.

      – У гриба, – пробормотала Гусеница и в следующий миг пропала из виду.

      Алиса задумчиво оглядела гриб, стараясь сообразить, где какая сторона, что было вовсе не просто – шляпка-то круглая. Наконец, обхватив гриб обеими руками, она отломила каждой рукой по кусочку от шляпки.

      – Ну, будь что будет! – решила Алиса и откусила немножко от кусочка, который был у неё в правой руке.

      В ту же минуту она почувствовала, как ударилась подбородком о собственные ноги.

      Девочка ужасно испугалась. Нельзя было терять ни минуты – ведь ещё немного, и можно было исчезнуть без следа. Она поспешно поднесла ко рту кусочек, который держала в левой руке. Её подбородок так плотно прижимался к ногам, что она едва могла открыть