Педагогические поэмы. «Флаги на башнях», «Марш 30 года», «ФД-1». Антон Семенович Макаренко

[141], – колония Первого мая.

      Ваня вспыхнул, ошеломленный, бросился[142] к Володе.

      – Первого мая?

      – Ну да.

      – Ты из Первого мая? Да?[143] – Ваня, не сдерживая радости, засмеялся. Володя улыбнулся, гордый своим высоким званием.

      – Да. Я – колонист. Видишь, – и форма первомайская.

      Володя поднял локоть. На рукаве на бархатном ромбике было вышито: золотым цветом цифра «1», а серебром, через цифру, слово: «Мая».

      – Слушай. Я давно хочу… Мне очень нужно. И все. Мне некуда, видишь…[144]

      – Ты – беспризорный?

      – Нет, я еще не был беспризорный. Я все хочу… И ничего… Денег нету. Я хочу по-советскому, понимаешь, в колонию… А никто не отправляет.

      Ваня говорил серьезно. Они стояли на середине тротуара, их толкали проходящие. Володя первый заметил это неудобство, нахмурил брови, взял Ваню за руку, потащил в сторону.

      – Я тебе так скажу… Там у нас совет бригадиров, так он строгий. Там такие черти, бригадиры! Они скажут: а место где? А еще скажут: почему? А ты пойди в комиссию, называется комонес.

      – Был я в комонесе. И в споне был. Везде я был.

      – Она не хочет?

      – Кто «она»?

      – Там женщина такая. Не хочет?

      – Она не хочет, а он тоже толкается. Говорит, что это для первого сорта – право…нарушителей. А ты разве правонарушитель?

      Володя носком[145] ботинка застучал по выступу цоколя, опустил глаза, улыбнулся:

      – Они там такое придумали: правонарушители, а только это буза, понимаешь? Это все равно. И наши так говорят: это неправильно.

      Володя на секунду задумался, скучно повел взглядом по улице.

      Очень возможно, что поднятый вопрос был выше его сил. Брови у Володи оставались еще нахмуренными. Наконец он решительно шевельнул губами, гневно вздернул голову:

      – Знаешь, что? Черт с ними! Ты приходи. В субботу. Мы попросим, я моему бригадиру скажу. У меня, ох, и хороший бригадир, Алеша Зырянский! Ты найдешь колонию? Через Хорошиловку нужно.

      – Найду.

      – А ты эти десять копеек… купи булку.

      Ваня взял гривенник.

      – А на трамвай? Будешь пешком?

      – Вот еще: пешком! С какой стати! Поеду, только я так… бесплатно поеду.

      – Без билета?

      – Конечно, это нельзя, ну, так что ж! Только я с пересадкой: в одном трамвае, потом в другом трамвае, а кондуктор и не увидит.

      Ваня улыбнулся:

      – Спасибо.

      Володя строго салютнул.

      Они разошлись. Ваня считал, сколько дней осталось до субботы, а Володя Бегунок вспоминал дежурного бригадира Воленко и ясно видел, что в колонию нужно идти пешком.

      16

      Акула Нью-Йорка

      Игорь Чернявин рано закончил все процедуры: побывал у врача, в бане, в парикмахерской. В швейной мастерской с него сняли мерку. Воленко объяснил:

      – Это для парадного костюма.

      В кладовой в присутствии Воленко

142

Редакционная правка «дернулся».

143

Редакционная правка «Ага?».

144

Редакторская правка «– А мне как раз…»

145

В оригинале «концом».