Аллиумы. Ольга Раковецкая

со мной делились чем-то совершенно неинтересным и обыденным. Но я-то давала себе отчёт, что это всё совсем не обыденно.

      – А недавно я попал на концерт фортепианной музыки в БЗФ, был вип-приглашённым. Тебе известно имя Василия С*******?

      – Шутишь? Конечно! Я мечтаю попасть на его концерт, но билеты обычно покупают за год, и они очень дорогие для простого студента.

      – А я попал, хоть и не связан никак с миром классики. И это было прекрасно. Я не запомнил всех фамилий, точно знаю, что слушал Рахманинова, а остальных… – он задумался. – Увы, не помню, но впервые я получал удовольствие от того, какие звуки выходили из-под рук мэтра. Мне очень понравилось. Думаю, в следующем концертном сезоне посещу что-нибудь из «Кольца Нибелунга» в Метрополитен. Просто всё никак не могу настроить себя на пять часов оперы, но в конце концов приду к этому, точно!

      Паша напоминал мне одного человека, до жути. Нет, тот не был красив, но тоже обладал определённой харизмой и говорил о самых нелепых авантюрах своей жизни слишком просто, что поначалу меня радовало, а потом стало угнетать. Однако лёгкая ностальгия завоевала меня на некоторое время.

      Мы сидели ещё немного на террасе, пока окончательно не замёрзли и не приняли решение пойти внутрь. Мы стали собираться, как вдруг к нам подошёл очередной молодой маргинал, таких в Петербурге, как муравьёв. Он знал, к кому шёл: к Павлу.

      – Извините, – начал он. – Не могли бы выручить меня?

      Мой новый знакомый обернулся.

      – Чем?

      Я подумала, очередной попрошайка, который хочет покурить или выпить.

      – У вас нет презерватива?

      Павел широко улыбнулся. Мы все переглянулись от неожиданности вопроса.

      – У меня его с собой нет.

      – Но мне он очень нужен.

      – Да? – глаза Павла расширились.

      – Абсолютно точно.

      Недолгое молчание.

      – Знаешь, как мы с тобой поступим? Я куплю тебе их целую пачку, и ты будешь вспоминать меня сегодня ночью очень хорошо много раз, – он порывисто поднялся со стула и скинул плед.

      – Спасибо, это самый классный поступок, который для меня совершали за последнее время.

      Тот пожал плечами. И вместе они направились к аптеке.

      Я редко когда верила всем историям, которые мне ведал «первый Павел», но теперь я начинала понимать, что существует в мире такой типаж людей, с которым вечно что-то происходит, совершенно необыкновенное, о чём они рассказывают по прошествии времени слишком просто, нарочито. Это часть их харизмы, к которой липнет много удивительного. Я посмотрела на купола церкви. Может, тот человек и не врал, может, он и говорил правду, но дело в том, что для меня это было слишком. Обилие удивительных историй утомляет восприимчивое сознание и усложняет жизнь. Когда налопаешься сладкого, начинается изжога и хочется забыться целительным сном, только это невозможно. Пока очаг боли не пройдёт, забыться не получится и не будет сил ни для сна, ни для апельсинов по утрам.

      Либо эти типы рассказывают тебе удивительные истории, либо ты сама начинаешь их создавать. Одно из