Пуля для тантриста. Ольга Александровна Коренева

закуска!» – возвестил старик.

      Подали тарелки с чем-то аппетитно дымящимся. «Картошечка с мясом», – определил проголодавшийся Леонид, и ковырнул ножом поджаристый ломтик. Под ним лежала фаланга женского пальчика с вываренным маникюром. Он кинул взгляд на соседку, и заметил, что на ее левой руке нет пальца.

      Как ошпаренный выскочил он из-за стола и бросился к дверям.

      «Куда?» – жестко прозвучало за спиной, и на плечи ему опустились ладони старика и близнецов.

      «Я… это… туда…по нужде…», – пролепетал Солнышкин.

      «Нет нужды», – строго сказал старик и кивнул на блюдо с краю стола. На нем посреди румяной картошечки лежало что-то сигарообразное, очень похожее на сугубо мужскую часть тела.

      Солнышкин икнул, и судорожно схватился за…

      В холодном поту он проснулся, держась обеими руками за свою мужскую принадлежность.

      «Слава Богу, на месте…», пробормотал он, прерывисто дыша. «Сон. Тьфу! Кошмар».

      И внезапно почувствовал, что его буквально распирает от невероятного, «подвешенного», состояния, будто внутри у него – вакуум. Тут Солнышкин понял, что столкнулся с мощнейшей космической энергией. В этот день он написал цикл гениальных стихов «Осенний экстаз». Так Солнышкин стал поэтом и гением…

      – Товарищи, это выступление не имеет ни малейшего отношения ни к петуху, ни к съезду, ни вообще! – выкрикнули из зала.

      – А у меня вчера на даче обыск был! – раздался пронзительный визг слева.

      – Выключите микрофоны!

      – Где Солнышкин! Тааащите сюда Солнышкина!

      – Солнышкина – в президенты!!!

      – Страной должен править поэт, а не политик! Долой политиканов!!!

      – Ура поэту! Ура экстазу!

      Тут Сержик замолчал.

      – Ну а дальше? – спросила Ольга.

      – А дальше вот что, – прошептал Серж и со всей страстностью, на какую был способен, набросился на нее с ласками…

      – Я хочу заняться этим в Думе, – капризно сказала она.

      – Лады, – согласился он, – можно организовать, хотя и ты, и я это там уже делали.

      – И ты тоже? – изумилась она, – а почему молчал?

      – Как это молчал? – обиделся он, – да ты не слушаешь просто. Кстати, я едва не стал участником жуткой групповухи, проснувшись раз в Думе 2001-го года. Я спросонья забрел в чей-то кабинет, было часов восемь вечера, дверь была не заперта, слышалась музыка, стоны, хрипы. Я глазам своим не поверил, такое творили депутаты! А как круто резвились молоденькие путаны из тех, что подъезжают на своих «мерсах» и на поясе носят мобильники, а как истово ублажали «хозяев» пацаны-тинейджеры. Вдруг дверь распахнулась, и секьюрити втолкнули козу… Такого я даже в «жестком порно» не видел, что началось! Меня приняли за кого-то своего, ибо был я в дорогом костюме, и ко мне подкатил с ласками какой-то депутатишка. Я с перепугу выскочил за дверь и, заметавшись по коридорам, влетел в другой незапертый кабинет. Там была дама неопределенных лет,