Когда все сказано. Энн Гриффин

да и долго не мог понять, из чего она вообще все это готовит. Поначалу казалось, будто из одного чеснока, однако затем я, к собственному удивлению, обнаружил, что с нетерпением жду ее кастрюлек, особенно с тушеной курицей. Пока Бесс помогала мне, Роберт все твердил, что надо подать заявку в соцслужбу – они и уборщицу оплатят, и организуют доставку еды.

      – Ты с ума сошел? Я ни разу в жизни не просил подачек и сейчас не намерен.

      Светлана закончила протирать столы и расставлять бутылки. Последние несколько минут она неторопливо вышагивает вдоль барной стойки в ожидании толп посетителей.

      – Вы оставаться на ужин, да?

      Хорошее у нее имя – Светлана. Прямолинейное, резкое и по-своему красивое. Интересно, что она обо мне думает? Наверняка считает ненормальным. Еще бы, сижу здесь, погрузившись в свои мысли, и изредка что-то бормочу.

      Заскучав, Светлана перегибается через стойку, готовая завести банальный разговор даже с престарелым посетителем.

      – Нет, – отвечаю ей. В этот момент я обычно и уходил, однако сегодняшний вечер – особенный. – Ты тут первый день?

      – Второй. Вчера я тоже работать.

      Кивнув, допиваю остатки пива. Теперь я готов приступить к первому из пяти. Пять тостов, пять человек, пять воспоминаний. Отставляю в сторону пустую бутылку, и Светлана, радуясь, что появилось хоть какое-то дело, забирает ее и отворачивается. Пользуясь моментом, шепчу себе под нос:

      – Я здесь, чтобы вспомнить все. Все, что у меня было, и все, чего больше не будет.

      Глава 2

      19:05

      Первый тост: за Тони

      Бутылка стаута

      Из фойе доносится шум. Постепенно начинают прибывать разодетые в пух и прах спортсмены. Недолго мне осталось сидеть тут одному. Светлана вся на нервах.

      Прошу у нее еще один стаут.

      – И смотри, чтобы ребята не заняли мой стул. Это лучшее место во всем баре.

      Пора сходить в комнату для мальчиков. Когда тебе восемьдесят четыре, постоянно хочется в туалет. Есть в этом и свой плюс – регулярно разминаешь ноги.

      – В бутылке, да? – кричит Светлана мне вслед.

      – Да в чем угодно, мне плевать, – отвечаю я, желая скрыть волнение в голосе – вдруг не успею дойти до уборной. – Лишь бы к моему возвращению оно было на стойке.

      – Что-нибудь из этих? – снова спрашивает она, задерживая меня. Неужели не понимает, к чему это может привести?

      – Ага, – говорю я и иду дальше.

      – Бокал нужен?

      Господь всемогущий!

      – Нет, просто засунь туда трубочку.

      – Это вы так шутить, да?

      Я отмахиваюсь от ее вопроса и наконец захожу в туалет.

      В моей семье было четверо детей – не так уж и много для Ирландии тех времен. У соседей бегало по девять-десять ребятишек, и на их фоне мы заметно выделялись. Двое взрослых и четыре ребенка в доме с двумя спальнями: что за роскошь! Тони был старшим, за ним шли Мэй и Дженни, а затем я, самый младший. Родились мы все с разницей в один-два года.

      Дядю