ПАНАРИОН В СТИХАХ. Размышления нерусского о русском в лирическом исполнении. Askar Asanuly Ussin

был татарином. Каждый, наверное, слышал эти слова «Поскреби русского – найдешь татарина». Да, это не мои слова, а знаменитого корсиканца. Все мы – татары. Казахи – тоже татары. Только одни – крещеные, а другие – мусульмане. И вышло так, что бог не породил в душах этих татар никаких других идей, кроме фанатизма и желания истреблять друг друга. И затем уже строить памятники – на костях и крови людей, которые, может быть, еще вчера ходили друг к другу в гости, а сегодня им вдруг сказали, что бог так не велит, а велит брать оружие в руки и идти против своего соседа, а, может, и родного брата. Да-да, бог – это всегда братоубийство. Эта история тянется еще с братьев Каина и Авеля. Не знаю, закончится ли это когда-нибудь, но, думаю, еще немало памятников будет возведено. Да и вообще можно было бы так, чтоб поставить один памятник, да такой, чтоб все были довольны, и чтоб в каждом наконец наступило умиротворение, и поселилась в душе благость от благоговения перед прекрасным и питанием исключительно добрых братских чувств! Возможно ли такое? Или же это утопия? Каин всегда будет убивать Авеля? Мир состоит из двух противоборствующих и взаимно притягивающихся начал? Диалектика Гегеля? Мужское и женское? Союз и аннигиляция? В итоге – лишь яркая вспышка на историческом горизонте, и, бум, получите-распишитесь, вот, господа-с, вам очередной памятник. «И на осколках самовластья напишут наши имена»! Старый мир разрушим – построим новый. Только нам необходимы памятники, чтобы укреплять в массах новорожденный миф. Настоящие герои имеют фантастическое обыкновение выпадать из истории. Ах да, памятники! Есть один роскошный памятник тысячелетию Руси, установленный в Новгороде в 1862 году, куда, якобы, призвали варяга Рюрика. Да будет известно, что миф насаждался сверху вопреки исторической истине. Московиты, как называли русских еще в 19 веке, не были славянами. Вопрос исторической правды решался политическими методами. Вообще, эта важнейшая тема актуальна и для казахов в том числе. По этому поводу Руссо даже шутил: «Pierre 1er a empeche ses sujets de devenir ce qu’ils pourraient etre, en leur persuadant qu’ils etaient ce qu’ils ne sont pas». Я, кстати, мог похвастать неплохим знанием французского языка, который, я, probablement, также перенял у своего талантливого скульптора. В общем, перевод этой «шутки» благозвучит следующим образом: «Петр Первый помешал своим подданным стать теми, кем они могли бы стать, убедив их в том, что они были теми, кем на самом деле не являлись». Думаю, корсиканец и Руссо говорили об одном и том же. Вообще, «быть или не быть» – это, похоже, и есть самая сермяжная квинтэссенция всех памятников, в том числе, и самого русского царя-великана, глядящего то величественно и грозно, то снисходительно и горделиво с бессчетных постаментов, напоминая повсеместно нам всем о том, кто же «прорубил окно в Европу». Но это ведь Европа прорубила окно в Россию! Еще сам Федор Михайлович в «Зимних заметках о летних впечатлениях» пытался ответить на этот вопрос: «каким образом на нас в разное время отражалась Европа и постепенно ломилась к нам со своей цивилизацией