Эрелинги. Дарья Панфилова

армию.

      Лертэно, даже открывший от интереса рот, вдруг заметил, что молодой человек в черном, которого маршальский сын называл графом, его разглядывает. Ситуация выходила глупой, и «поскрёбыш» намеренно небрежно поклонился, чем привлек внимание юноши-принца. Тот с изумлением указал на него Форльдоку. Гьюрт насупился и громко крикнул:

      – Ты чего это на нас уставился?

      Вопрос привел Лертэно в замешательство, и он не нашелся что ответить. Маршальский сын, покраснев, нетерпеливо продолжил:

      – Чего молчишь? Или не знаешь, как с благородными людьми разговаривать надо, сволочь? Отвечай, когда я тебя спрашиваю!

      Эртер, в котором неожиданно взыграла королевская кровь, вспыхнул и нарочито резко произнес:

      – Можете не кричать, господин Форльдок, у меня хороший слух. Меня тронуло проявление героизма вашего младшего брата, что заставило проявить к вам внимание чуть больше, чем вы того заслуживаете. Как нужно разговаривать с господами, вроде вас, я имею представление. Только никак в толк не возьму, отчего вы, сын маршала, обращаетесь ко мне, Эртеру, как к хаму? Или вы считаете, что в моих ножнах клинок из менее прочной стали, чем ваш?

      Гьюрт, поначалу рассвирепевший, вдруг расхохотался и, показывая на Лертэно пальцем, сказал:

      – Да он сумасшедший! Местный дурачок. Эртеры-то все вымерли давно.

      Бесцветный аристократ мягко взял Форльдока за локоть и проговорил:

      – Вы не правы, Гьюрт. Насколько я знаю, не так давно умер Артори Тельсфор, который вел свою родословную по женской линии от Эртеров. После него осталось пять сыновей.

      Лертэно покачал головой и тихо поправил:

      – Трое.

      Юноша-принц серьезно посмотрел на Эртера и спросил:

      – И вы можете доказать, что в вас течет кровь благороднейших людей, не только словами, но и чем-нибудь более существенным?

      – Пока вам будет достаточно слова чести?

      – Да какая у тебя честь, оборванец?! – с негодованием воскликнул молодой Форльдок.

      Рука Лертэно легла на эфес, но тот, кого называли графом, неожиданно сильно схватил его за плечи. Невесомые белые волосы коснулись щеки, и уверенный голос настойчиво произнес:

      – Немедленно уходите, господин Эртер. Негоже вам сейчас обнажать клинок в присутствии его высочества герцога Артехейского. Да и наживать сегодня врагов я бы не посоветовал. Поэтому идите своей дорогой и примите на веру, что вашей чести не было нынче нанесено никакого урона.

      – Вы кто? – с удивлением спросил Лертэно, высвобождаясь из графских рук.

      – Ноарион Вользуанский. Только вряд ли вам о чем-то говорит мое имя. Прощайте, господин Эртер. Надеюсь, наша следующая встреча будет иной.

      Лертэно хотелось сделать что-нибудь эдакое, красивое. Но в голову, как назло, не приходило ничего путного, поэтому ему пришлось просто развернуться и неторопливым шагом свернуть на одну из примыкавших к площади улочек. После чего он уже пустился бежать,