Онтологическая проблематика современной русской прозы. О. В. Сизых

Коробейникова. Болезнь, по ее мнению, это «пламень небесный», наказание свыше за совершенную подлость. Узнав, что весь рассказ ее друга Дмитрия Ильича о «воровстве стихов» шутка, она все равно желает Коробейникову смерти: «Вот так. И всем будет спокойнее». Выстраивая незатейливую теорию о небесном наказании, персонажи рассказа, проклиная «подлеца», как «честные» люди, ждут закономерного финала. Это не означает, что Т.Н. Толстая пишет о постепенной, но закономерной гибели, исчезновении мира. Автор различает двоякую полярную данность жизни: А1) «милый человек» Коробейников, приносящий в дом «кусочек природы», А2) муж-материалист Ольги Михайловны, сводящий «мечту прогрессивного человечества к какой-нибудь какашке» и В1) гнусный, желтый, черный, волочащий ноги Коробейников, несущий поганый гриб, В2) Дмитрий Ильич, обнимающий Ольгу Михайловну в березовом лесу. Театрализованное Т.Н. Толстой саморазоблачение всех без исключения героев рассказа свидетельствует о переоценке жизненных ценностей, о кризисе гуманистической культуры. «Нет, я не Байрон, я другой», – восклицает Дмитрий Ильич, отнюдь не имея в виду размышления поэта. Авторское упоминание романтика актуализирует поэтические строки: «В душе моей как в океане/ Надежд разбитых груз лежит./ Кто, может, океан угрюмый?/ Твои изведать тайны, кто/ Толпе мои расскажет думы?/ Я – или Бог – или никто!»

      З.Н. Гиппиус, характеризуя состояние культуры в России того времени, указывала на кризис религиозных постулатов жизни, разрушение идеалов «золотого века» и описывала нарушения жизни в «Литературном дневнике» (1908). Художник слова, по ее мнению, должен активно вмешиваться в жизнь, радикально изменяя сложные общественные отношения. Мотив человеческой ссоры[30] звучит в «Походных песнях» петербургской Кассандры, вошедших в сборник «Стихи: Дневник 1911–1921»: «И пусть вины своей не знаем,/ Она в тебе, она во мне;/ И мы горим и не сгораем/ В неочищающем огне». Так З.Н. Гиппиус экспрессивно комментирует события гражданской войны. В тексте Т.Н. Толстой нет декадентских призывов. Разрастающийся до вселенских масштабов пессимизм, безграничная скорбь, бесконечная тоска одолевают души персонажей. Лукаво мудрствующие, герои-марионетки, не забывшие о прошедших культурных эпохах, называют имена Лермонтова и Байрона. С Байроном сравнивается скульптор. Внешнее сходство Дмитрия Ильича с английским поэтом-романтиком выглядит комично: «И как бы получается, что он все-таки отчасти Байрон – и хромает, и стишки пописывает, и в Греции был полтора дня во время круиза». «Мировая скорбь», стремление к свободе, отсутствие веры в разум человека – чепуха для Дмитрия Ильича. Его визуальное сопоставление с поэтом-романтиком подчеркивает искалеченность и деформацию души персонажа.

      Чудовищное проявление духовного распада человека фокусируется автором рассказа в следующем фрагменте: «Коробейников идет неприютной рощей, стволы берез озябли и земля холодит сквозь ботинки, впереди тлеют огни санатория, юдоли скорби; кровати там белые,

30

Захаров А.Н. О поэтическом мире Зинаиды Гиппиус // Российский литературоведческий журнал. 1994. № 5–6. С. 65.