Аполлон и Стикс. Ирина Алеева

острое ощущение дежавю со всей его бескомпромиссной убедительностью, не позволявшей сомневаться в том, что все это и вот в точности так уже с ним когда-то было.

      – Расскажите мне, пожалуйста, с чем вы пришли, – предложил он ей традиционное начало.

      – Я пришла, потому что у меня есть определенная проблема, – уклончиво сказала Маша, но в ее уклончивости не прозвучало ни тени жеманства.

      Он кивнул, подтверждая, что эта часть ситуации ему понятна.

      – Мне бывает трудно контролировать свои импульсы, – конкретизировала девушка.

      – Какого рода импульсы вам бывает трудно контролировать? – спросил Алекс, словно ему самому стало трудно контролировать импульс задать наводящий вопрос.

      – Я ворую вещи, – сказала Маша, глядя ему прямо в глаза.

      На какое-то время они сцепились взглядами, и он почувствовал, что у него не получается разомкнуть этот контакт. Маша проникла ему прямо в мозг, и, если бы он сейчас отвел глаза, какая-то ее часть осталась бы в нем навечно. Он позволил ей временно похозяйничать у него в голове, пытливо перебирая попавшиеся под руку предметы, и оставил дверь, через которую она вошла, открытой, чтобы у нее была возможность выбраться наружу.

      – Какие вещи, где? – спросил он.

      Маша вздохнула и посмотрела на темное окно.

      – Где придется, – сказала она. – Часто в магазинах, но это еще полбеды. В магазине не нужно приносить извинений, достаточно просто вернуть украденное. Хуже всего, что я ворую у друзей. На вечеринках, в гостях. Я не хочу, чтобы об этом стало известно. Я всегда боюсь, что об этом уже все знают, но в лицо мне еще никто ничего не говорил. Мне будет ужасно стыдно!

      Она произнесла последнее восклицание с неожиданно аффектированной интонацией, не слишком гармонировавшей с тем аристократическим спокойствием, которое она демонстрировала до сих пор.

      – Вы хотите сказать, что воруете против собственной воли? – уточнил Алекс.

      – Абсолютно против собственной воли. – Маша твердо посмотрела на него.

      – А что вы воруете?

      Маша пожала плечами.

      – Какую-то ерунду. Заколки. Губную помаду. Ручки. Однажды украла у крестной пилку для ногтей. В другой раз – карманного плюшевого медведя у ребенка подруги. Еще был случай в супермаркете: я зачем-то положила в сумку рулон двустороннего скотча. Он мне был совершенно не нужен. Я нашла его дома и еле-еле догадалась, как он туда попал. Вы не поверите, как много можно безнаказанно вынести из-под камер наблюдения, если не ставить перед собой такой цели.

      Маша улыбнулась мягкой, ироничной улыбкой, и он вдруг подумал, что ему было бы не трудно обсудить с ней все эти проблемы на какой-нибудь камерной вечеринке, расположившись поближе на диване вместе с бокалом вина.

      – То есть вы воруете вещи, которые вам не нужны? – спросил он, надеясь, что вечер пятницы не возьмет свое слишком внезапно.

      – Как правило, да, – ответила Маша.

      – Как правило?

      Маша